Они верят в прошлые жизни, управляют временем, готовятся к Армагеддону и мечтают стать шахидами. В России от пятисот до 2–3 тысяч сект и десятки тысяч сектантов. Определение секты никак не прописано в законодательстве, а депутаты не первый год думают над соответствующим законопроектом. Бывшие сектанты и их родственники рассказали «Снобу», есть ли жизнь после секты.
«От секты меня спасли компьютерные игры»
«Свидетели Иеговы» — международная религиозная организация с 8,3 млн последователей по всему миру. В 2017 году признана экстремистской и запрещена в России.Никита, 19 лет:Я в секте с младенчества. Моя мама стала свидетельницей за два года до моего рождения. Сектанты тогда ходили по домам. Сначала на благую весть купилась тетя, вскоре подключились мама с бабушкой. Вытащить их из секты было некому: отец сидел в тюрьме, а когда вернулся, только клянчил деньги. Он работал, но проигрывал больше денег, чем доносил до дома. Жили мы на пенсии и льготы: оба моих родителя — инвалиды.Я был высокий, полный, добрый, хотел дружить со всеми. Мои менее миролюбивые сверстники сразу стали задирать меня из-за полноты, а я не отвечал, не оскорблял их и уж, упаси Господь, никогда их не бил. Свидетелям нельзя драться и оскорблять других. Когда одноклассники поняли это, меня стали избивать. Помню, пришел домой весь помятый и в синяках, а мама сказала, что это испытание Иеговы и я правильно сделал, что не дал сдачи. Мать пару раз публично отчитала моих обидчиков, что только ухудшило мое положение. Это стало первым толчком к выходу из секты: я делал так, как хочет Бог, а вместо благословений видел лишь боль и ненависть и не понимал, за что мне это.С самого детства меня воспитывали как свидетеля, пророчили духовный рост. Свидетели всячески изолируются от внешнего мира. Все попытки вернуть человека в общество преподносятся как дьявольские. В секте запрещено переливание крови, нетрадиционный секс, курение и прочие вредные привычки. Остальные запреты преподносятся как рекомендации: не общаться с теми, кто вне организации, не вступать в брак с некрещеным. Хочешь работать 8 часов за нормальную зарплату? Значит, ты не духовный! Хочешь получить высшее образование? А зачем? Скоро ведь Армагеддон, надо служить, пока не пришел конец! Свидетели думают: «В этом мире все алкоголики, наркоманы и пьяницы. Эти мирские глупцы, не приняв истину, умрут в Армагеддоне».Когда я заканчивал первый класс, рядом со школой открылся компьютерный клуб. Там я познакомился с играми и пристрастился к ним. Я уговорил маму купить комп, пообещав ей играть в «хорошие» игры, без крови и насилия. Вскоре я играл во что угодно, от GTA до Sims. Это был единственный способ выпустить пар, расслабиться и забыть о реальности. Так я стал типичным задротом, но это спасло меня от того, чтобы стать типичным свидетелем: страсть к играм выбила из меня интерес к учению. Но то, что вбивалось годами, из меня на тот момент никто не выбил. Я по-прежнему верил, что учение свидетелей Иеговы — истина. В 12 лет, когда у меня появился интернет, я зашел на сайт «отступников», бывших свидетелей, чтобы сказать им, как сильно они ошибаются. Но стал вчитываться в то, что они описывают, и обнаружил, что они во многом правы. Например, по приказу Руководящего совета свидетели могут врать, нарушать закон. А что, если однажды руководство решит вершить суд Божий своими руками?В 16 лет я заявил маме, что больше не буду ходить на собрания. Мама орала на меня два часа, а потом пошла на самую крайнюю меру, которую она применяла уже пару раз: поднесла к горлу кухонный нож и сказала, что покончит с собой, если я не пойду на собрание, ведь ей не хочется жить в Новом Мире, если я не спасусь. Раньше эта угроза срабатывала, но я все-таки настоял на своем.Мама ограничила общение со мной, насколько это было возможно: ее интересовали только моя учеба и здоровье, остальные темы были закрыты. Через год она смягчилась и потихоньку стала зазывать меня назад: «Вон сколько признаков последних дней, уже скоро конец!» Но было поздно.Трудней всего было найти себя в новом, ранее закрытом мире. Я решил, что лучший способ научиться общению — поставить себя в условия, когда иного выбора не будет, и пошел в армию. Я не умел общаться с людьми, тем более с мужиками, которые привыкли решать вопросы силой. Не умел материться, а это было частью армейского быта. Мою речь не понимали и считали, что я умничаю. Первую неделю в армии меня просто проверяли на вшивость, как это бывает со всеми лохами: оскорбляли, чтобы посмотреть на мою реакцию, загоняли в туалет и заставляли чистить унитаз или делать какую-либо работу за других, а если сопротивлялся — били. А как еще из бабы мужика сделать? Сейчас я благодарен ребятам за это, хотя тогда было тяжко.Однажды я случайно разговорился с одним из адекватных сослуживцев и рассказал ему, кто я, откуда и как так вышло, что я не такой, как все. Он передал это остальным, и они стали учить меня жизни, но без кулаков: объяснили, что издевались надо мной не со зла, а потому что так отсеивают ненадежных и плаксивых парней. Потом каждый раз, когда я, по их мнению, делал что-то не так, отвешивали мне дружескую оплеуху. Потом начальство определило меня в место «получше», и там все началось с начала. В какой-то момент я оказался на грани и думал о суициде: решил нажраться хлорки. Нам выдавали целые банки с таблетками хлора на уборку (после моей попытки таблетки стали выдавать поштучно). К счастью, меня спалил сержант. Он, матерясь, засунул мне в рот два пальца, пытаясь вызвать рвоту, а потом потащил к начальству. В итоге меня отправили к психологу, потом к психиатру, первая подтвердила наличие проблем, вторая — что все печально, но к службе годен. Я рад, что меня не списали по дурке тогда. Благодаря врачам, старшине и сослуживцам сейчас я стал таким же, как и все нормальные люди. Есть еще над чем работать и что менять, но я намерен бороться до конца.В июне я демобилизовался и сейчас восстановился в техникуме. Учусь на технолога общественного питания. Я продолжаю жить с мамой, общение у нас натянутое. Она все еще пытается вернуть меня в секту, но действует осторожно, надеясь, что «явные признаки последних дней сами вернут меня в лоно организации». Я по-прежнему играю в компьютерные игры, но реже: некогда. Я постоянно ищу, чем себя занять: например, сейчас хожу в «Школу молодого политика», которую организовали у нас в городе.
«Я называла родителей кафирами и мечтала стать шахидкой»
Айгерим, 24 года:Я казашка, мусульманка, никогда не была религиозной, но подростком заинтересовалась исламом. Когда мне было 15 лет, я захотела научиться читать намаз, но не знала, с чего начать. Познакомилась с парнем, который научил меня всему, дал книги и лекции Саида Бурятского и познакомил с другими девушками. Мы созванивались, общались в интернете, пару раз в неделю собирались на съемных квартирах. Родителям я говорила, что иду к подруге. Мы читали намаз, разговаривали про джихад, иногда созванивались с сестрами из других стран. Вечером я возвращалась домой, потому что родители не разрешали мне ночевать у подруг.Саид Бурятский был не только учителем, примером праведника, но и мечтой любой из наших. Мы мечтали выйти замуж за такого, как он. Однажды девушки из нашей секты меня чуть не выдали замуж в Афганистан. Туда уехал один из наших братьев по вере, я его лично не знала. За него и хотели отдать. Видимо, Бог реально существует, потому что я осталась у себя дома и спаслась.Я изучала лекции и книги и должна была распространять эти знания среди других. Иногда к нам приходили женщины и мужчины, состоявшиеся сектанты, которые уже ездили в «Имарат Кавказ», и учили делать бомбочки и самодельные взрывчатки, разбирать и собирать автоматы. Девушки разбирались в оружии не хуже парней. Для нас взорвать себя было путем в рай, мы думали, что делаем благое дело, уничтожая кафиров. Некоторые даже уезжали в «Имарат Кавказ» на обучение к другим «праведникам». Я тоже мечтала уехать туда, даже деньги копила. Была одержима этой идеей.Я не считала, что это секта, хотя подруги-мусульманки пытались убедить меня в обратном. Думала, раз весь мир против меня, значит, я права. У меня испортились отношения с родителями, я называла их кафирами. Я стала какой-то жестокой, бессердечной, а до секты была очень любопытной и веселой. Меня ничего не волновало, я перестала слушать музыку, радио, смотреть телевизор, в интернет заходила только, чтобы пообщаться с «друзьями».Через пару лет я окончательно решила, что уеду на Кавказ, и даже купила билет, но родители поймали меня в аэропорту и насильно увезли домой. Видимо, подруга им рассказала. Я месяц сидела под домашним арестом.
В 19 лет я начала потихоньку осознавать, что мои подруги, которые все время говорили, что убивать беззащитных и невинных людей неправильно, правы. Да и в Коране нет такого приказа от Аллаха. Потом начала отдаляться от «друзей» из этой компании, общение сошло на нет, я поменяла номер телефона. Последствий для меня не было, так как я зашла не слишком далеко. Окажись я в мусульманской стране, уйти от них было бы почти невозможно.Иногда меня посещали мысли о возвращении, я думала, что предала Аллаха, братьев, сестер и саму себя. Я чувствовала себя потерянной. Родные и друзья меня не оставили, поддерживали, за что я им очень благодарна. Через полгода после ухода из секты я почувствовала себя более свободной. Мир снова стал казаться добрым и цветным. С исламом у меня сейчас никаких отношений нет. Я стараюсь ни с кем не общаться на тему религии. Это очень больная тема для меня. Я проходила курсы у психолога. Друзья и подруги знают и не затрагивают эту тему. Я получила образование, работаю кондитером. Родители и друзья рядом. Жизнь наладилась.Знаю, что несколько человек из нашей компании посадили. Одна девушка вышла замуж и уехала с семьей в Сирию. Мужа убили в перестрелке, а она сама с ребенком, будучи в положении, погибла, когда в дом попала бомба. Пятеро парней, которые уехали в «Имарат Кавказ», тоже погибли. Их тела не вернули семьям. Что случилось с остальными, я не знаю.
«Религия не могла дать пищу для ума, хотелось не просто верить, а еще и понимать устройство мира»
Секта «Радастея» основана Евдокией Марченко. Согласно учению Марченко, человек является «лучом», заключенным в «скафандр», и может управлять временем с помощью «ритмологии», используя особый «радастейный» язык, предполагающий «переизлучение» (искаженное, анаграммное и аббревиатурное чтение). Галина, 59 лет:Я начала заниматься в «Радастее» с 1998 года. Знакомая с воодушевлением начала рассказывать о Марченко, ее учении и возможности самим изменять свою жизнь с помощью ритмологии. Как мы на эту абракадабру повелись, до сих пор не понимаю.На «Радастах» (выездная программа с лекциями и встречами. — Прим. ред.) нас называли самыми лучшими, любимыми, дорогими и всячески подчеркивали нашу уникальность, нас ждали. Там был праздник, все было очень красиво, а дома — обыденность, суета, будни. Мы были счастливы служить своему «Основному Лучу» — Марченко. Представьте себе, мы сидим в креслах, звучит красивая музыка, включается лазерная подсветка, на сцене танцоры. Потом выходит Евдокия Дмитриевна…Она могла по 4–5 часов без перерыва рассказывать о мироздании, прошлом Земли, Атлантиде, Гиперборее, об устройстве тела человека, развитии мозга, улучшении памяти. Мы тогда думали, что Марченко считывает все это с ноосферы, что ей открыт какой-то канал знаний. Тогда ведь не было интернета и книг по эзотерике, вот мы и попались. В те годы Марченко организовывала «Радасты» в школах, домах культуры, в Ледовом дворце в Петербурге, в Москве, Австралии, США, Германии, Италии. Ее приняли в члены Союза писателей России. Членами «Радастеи» были мэры, чиновники, депутаты. Ну и как не поверить во все это?Первые сомнения появились, когда я увидела помощников Марченко, которые в положенное время не только не читали ритмы, но свободно общались между собой. Я пошла на исповедь, продала книги и купила крестик. Вернулась в «Радастею» через 5 лет, увидев в газете «Ритмология», что Марченко вручил медаль кто-то из Союза писателей. Ну, думаю, я, что ли, умнее всех писателей России, которые ее признали? Потом еще Марченко создала институт «Ирлем». Не могу же я быть умнее государства — если уж институт создан, значит, она все правильно делает. Опять стала ездить на «Радасты». Меня к этому никто не принуждал, я ездила сама, читала книги. Вот только времени на семью оставалось очень мало: нужно было постоянно что-нибудь переизлучать — читать ритмы по буквам. Каждой букве соответствует четверостишие, например: буква Б — Блеск белка белизной бег берег берёг — и так на все буквы. Мне нравилось ощущать себя самодостаточной, умеющей управлять своей жизнью.Стали кончаться деньги. Я на «Радастею» потратила тысяч сто. Марченко выпустила более 400 книг, желательно было иметь их все, кроме того, постоянно какие-то программы, «Радасты», газета. Книги — от 300 рублей, программы — от 5000 рублей, «Радасты» — от 7000 рублей. Я просто перестала покупать книги, смотреть видео и ездить на «Радасты». Никто меня не удерживал. Только знакомые-радастейцы пожалели, что я снова осталась со своим «нераскрытым» мозгом.Что ушла — не только не жалею, а очень рада. У меня всегда внутри было сомнение, что это за учение, не от дьявола ли, я все-таки православная. Но религия не давала мне пищу для ума, там только вера, а хотелось не просто верить, а еще и понимать устройство мира, научиться управлять своей жизнью, все-таки у меня было высшее образование… Все это было обещано в «Радастее». Нам говорили о науке, для изучения которой создан институт: ты читаешь ритм, и у тебя все получается.Бесконечные переизлучения, бубнение ритмов — все это я старалась не делать при родных, они очень негативно к этому относились: муж молчал, а дети ворчали, что это секта. А потом я нашла группу пострадавших от «Радастеи» и еще более утвердилась, что учение Марченко от сатаны. Очень жалко людей, которые больше 20 лет в этом. Знаю с десяток человек, которые туда вкладывают все деньги, недоедая, не одеваясь нормально. Есть женщины, которые действительно пострадали из-за секты: развелись с мужем, не общаются с детьми, одна вообще выбросилась из окна. Мои знакомые, женщины за 60 лет, читают только Марченко, ездят только на «Радасты». Когда-то мы все вместе занимались рэйки, читали Рерихов, Блаватскую. Сейчас они об этом даже не вспоминают. Марченко стоит выше всех, даже Бога, ведь она — «Луч».Сама я не очень пострадала, только деньги потеряла, ну и память немного ухудшилась, самые обычные слова стала забывать.
«Муж бросил меня беременную, потому что я была против сайентологии»
Сайентология — международное движение, основанное американским писателем-фантастом Роном Хаббардом. Сайентологи считают, что человек является бессмертным духовным существом (тэтаном), которое застряло на Земле в «теле из мяса». У тэтана было множество прошлых жизней, и раньше он жил во внеземных цивилизациях.Алина, 41 год: Муж мой дружил с сайентологом несколько лет, но я тогда еще об этом не знала. Видимо, он изредка посещал некоторые сайентологические бизнес-курсы. Муж работал риелтором, а в 2015 году, когда рухнул рубль и взлетели ставки по ипотеке, у него начались трудности с работой. Он прошел «Оксфордский тест», который сайентологи используют при вербовке, и по результатам этого теста они разложили по полочкам все его проблемы.Начались бесконечные семинары, бизнес-встречи в «Клубе успешных людей» — у сайентологов много подобных организаций, названия постоянно меняются. Я стала искать информацию о сайентологии, узнала, что ряд их материалов внесен в список экстремистских. Узнала про учение, согласно которому все, кому не нравится сайентология, являются «подавляющими личностями» и они виноваты во всех бедах. Я пыталась донести эту информацию до мужа, говорила, что сайентологи прикажут разорвать со мной отношения, так как я против их культа. Но муж меня не слышал. Ему внушили, что проблемы в бизнесе начались из-за меня, и через несколько месяцев он от меня ушел. Я тогда была на пятом месяце долгожданной беременности. Можете себе представить мое состояние! Уходил он очень тяжело, как в дурмане. Надеялся, что с бизнесом все наладится. Я знаю, что он переживал разрыв и следил за мной по соцсетям.Мы на тот момент были знакомы 20 лет, друзья с детства, прожили год вместе. Я думала, что знаю его… Я и в страшном сне себе такого не могла представить. Он не писал, а я — ему. Рожала одна.Год спустя он вернулся без копейки денег. Просто однажды позвонил и предложил встретиться. Мы месяц общались. Если я затрагивала сайентологию в разговоре, он взрывался. Потом сказал, что мы с ребенком ему нужны — вот и все.Простить мужа было тяжело. Еще полгода после возвращения в семью он регулярно ходил в секту. Сейчас не ходит, но сайентологом себя все еще считает. К счастью, он у них на плохом счету, ведь живет с «подавляющей личностью», а скрывать это бесконечно невозможно. С ним уже так ласково не разговаривают, как при заполнении «оксфордского теста», деньги просят постоянно, пишут ему, звонят, предлагают перевести на счет, что есть, а остальное потом. Сколько денег он туда угрохал, не знаю, но судя по толстой стопке сертификатов о прохождении курсов — немало. Кстати, сейчас с работой у мужа начало потихоньку налаживаться.Я не уверена, что останусь с ним, ведь теперь это другой человек. Сайентологи трансформировали его личность. Все доброе, что было в нем, почти утеряно, а эгоизм гипертрофирован. Раньше, когда я расстраивалась и ревела, он тут же смягчался и начинал успокаивать меня, а сейчас могу хоть весь день зареванной ходить — ему без разницы.
