Share Tweet Share Share Email CommentsГоблин о «заказных убийствах 90-х»: «Валили всех без разбора, будто гражданская война»
В сети появилась «карта заказных убийств 90-х» журналиста Андрея Дорожного. По мнению Дмитрия «Гоблина» Пучкова, она далека от реальности: убийств было значительно больше. Воспоминания блогера о работе в милиции и анализ карты — в нашем материале.
От снайперской пули до ножа под ребро
На карте, созданной бывшим бильд-редактором «Делового Петербурга» Андреем Дорожным, — чуть более сотни заказных убийств, совершённых с 1992 по 2005 года в нашем городе. Подавляющее большинство насильственных смертей случилось в это время, если верить проекту Дорожного, в центре и на Петроградке. А вот самым спокойным и мирным неожиданно оказался Фрунзенский район — согласно карте, убивали здесь лишь на окраинах.
Впрочем, опасно в то время было везде. Поездка в собственном бронированном авто по главным магистралям города легко могла закончиться перестрелкой с оторванными ногами. Сразу несколько заказных убийств было совершенно на Московском проспекте, в непосредственной близости от дороги.
Чаще всего «заказанных» петербуржцев просто отстреливали — лаконичное «застрелен» сопровождает подавляющее большинство историй. Были, однако, и другие способы лишить жизни конкурентов и неугодных. Второе место по популярности среди способов убийства занимает нож под ребро.
Резали в Петербурге часто и с удовольствием, причём в самых разных местах. Так, 28 сентября 2001 года, недалеко от собственного офиса на Красноармейской был зарезан Игорь Васильев, гендиректор ЗАО «Рубеж». Как повествует второй том цикла очерков «Бандитский Петербург» писателя и журналиста Андрея Константинова, у бизнесмена Васильева обнаружили одиннадцать ножевых на спине и груди.
Спастись от бандитов нельзя было нигде — убивали не только «у парадных и офисов», но и в собственном доме. В феврале 2005, к примеру, у себя дома на Мойке был зарезан заместитель директора компании «Софт-Троник». А в сентябре 1998 года, в двух шагах от этого места, на набережной Мойки, 19 был застрелен Виктор Смирнов, сотрудник Петербургской фондовой биржи — также дома.
Любовь ко взрывчатке как признак времени
Не щадили ни своих, ни чужих: 24 июня 1994 года на проспекте Обуховской обороны, в квартире №27 дома 119 зарезали гражданина дружественного Китая Хань-Чжен-Тая. Помимо ножевых ранений, у убитого обнаружили серьёзную черепно-мозговую травму. К слову, в тот же день неизвестные бросили взрывное устройство в двери магазина «Ньютон» на набережной канала Грибоедова, 46. Никто не пострадал, но стёкла выбило в двух десятках окон.
Кидать взрывчатку куда попало в начале девяностых в Северной столице очень любили. Согласно хронике «Бандитского Петербурга» Константинова, в том же месяце, 10 числа прямо с утра недоброжелатели забросили взрывное устройство на лестничную площадку второго этажа дома № 1 по Поэтическому бульвару. В этот момент в парадной, как раз на втором этаже находился 53-летний предприниматель Варлет. Пострадавший в результате взрыва бизнесмен скончался в больнице.
А 16 июня того же года в три часа ночи преступники решили подорвать охотничий магазин «Оружейный двор». Никто не пострадал, но жахнуло знатно — стёкла в окнах выбило не только в магазине, но и в доме напротив.
В целом, конечно, подрывы с целью непосредственного убийства сильно уступали целенаправленным выстрелам — чаще подрывали магазины и офисы, чтобы «попугать». Но случалось, конечно, что таким образом бандиты решали казнить неугодных. К примеру, так погиб в мае 2003 года Сергей Боев, директор двух частных охранных предприятий — «Марс-Сервис» и «Гелиос». Боева взорвали в автомобиле около дома № 6 по улице Льва Толстого.
Карающая арматура
Но вернёмся к способам умерщвления. Пуля, нож и взрывчатка — ещё не весь ассортимент киллеров девяностых. О том, сколько тазиков с бетоном на дне наших водоёмов, мы говорить сейчас не будем: такие убийства на карту не попали. А вот забить свою жертву до смерти бандиты в Петербурге в те времена любили.
В середине июня 2000 года на улице Орджоникидзе был насмерть забит арматурой коммерческий директор ООО «Надежда». А через год, в августе 2001 та же судьба постигла гендиректора ОАО «Стройтехмонтаж» Александра Матлахова — его прибили арматурой у собственного дома на Приморском шоссе. Мужчина скончался из-за разрыва внутренних органов. Уже через четыре дня по подозрению в убийстве 56-летнего Матлахова правоохранители задержали четырёх подростков.
Не жалели ни мелких предпринимателей, ни глав крупных компаний. В самый жаркий период девяностых, 16 ноября 1995 года в парадной собственного дома на проспекте Тореза, 43 был убит Виктор Долгов — генеральный директор завода «Компрессор», одного из крупнейших машиностроительных предприятий страны. А за девять месяцев до этого, в феврале 1995 также от удара по голове скончался главный специалист АО «Технохим» и соучредитель АО «Онсга-премьер» М. Алуф. Алуфа убили точно так же — в парадной своего дома.
В январе 2002 года удар по голове сзади настиг директора по продажам фирмы «Лента» Дмитрия Цветкова. Мужчину убили на Пискарёвском проспекте — в то зимнее утро он направлялся на работу.
Женские смерти: от топ-менеджеров до продавщиц аквариумных рыбок
Но если вы думаете, что убивали в те лихие времена исключительно мужчин — вы ошибаетесь. «Убирали» всех. Очерки Андрея Константинова, к примеру, рассказывают нам печальную историю Ирины Калинкевич. Женщина была известна в определённых кругах под кличкой Аферистка и не раз попадала в поле зрения правоохранителей. Милиция подозревала Калинкевич в наркоторговле и махинациях с валютой.
В декабре 2000 года Ирину вместе с подругой обстреляли во Всеволожске. Но тогда женщине повезло, пострадала лишь дочь находившейся с ней женщины. А вот в августе 2002 Аферистке повезло значительно меньше. Труп Калинкевич нашли в закрытом пятисотом «Мерседесе» в охраняемом дворе дома на Московском проспекте. Женщина скончалась от огнестрельных ранений.
Через год, 7 октября 2003 года в парадной своего дома на проспекте Культуры была застрелена Марина Пирогова, генеральный директор ООО «Утро». А буквально через три дня, 10 октября того же года на 12-й Красноармейской зарезали Елену Нещерет, гендиректора ОАО «Проммашинструмент». Это убийство можно по праву считать одним из самых громких.
«Проммашинструмент» — «дочка» концерна «Алмаз-Антей», гендиректор которого Игорь Климов был убит летом того же года в Москве. Конечно, можно было подозревать, что Нещерет зарезали обычные грабители — в конце концов, убийство было совершено заточкой, а с места преступления пропала сумка 40-летней убитой. Но вот связь между двумя убийствами прослеживалась слишком явственно.
В итоге, через пару лет следователи вышли на преступную группировку, которая занималась убийствами на заказ. Смерти Нещерет и Климова оказались «достижением» этой группировки. В 2005 году за убийства топ-менеджеров посадили непосредственных исполнителей: морпеха Александра Никитина, майора милиции Владимира Степанова, Юрия Мурашко, Александра Бурукина, а также Евгения Манькова, признанного организатором.
По обвинению в заказе двойного убийства были арестованы предприниматели Константин Братчиков и Станислав Тюрин. Их, однако, оправдали и отпустили. Но не сразу: как рассказывала в своё время «Новая газета», оправданного первым судом Братчикова правоохранители выловили в Эквадоре, откуда привезли на родину в наручниках. Но, в итоге, за две смерти сели лишь исполнители и организаторы.
Топ-менеджеры и крупные аферистки, конечно, волновали бандитов всерьёз. Но страдали и мелкие предпринимательницы. В середине января 2002 года в Гатчине убили двух сестёр: Наталью Молочко и Людмилу Рузину. Наталья держала сеть зоомагазинов, торговавших аквариумными рыбками и кормом для них. «Под раздачу» попал и сын Молочко Марк.
Быть родственником, особенно ближайшим, предпринимателя любого уровня было в принципе очень опасно. И даже если ты — ангел во плоти, который интересуется только бабочками, от смерти это тебя не спасёт. Как не спасло в сентябре 2002 года студентку Университета экономики и финансов Валерию Платонову — девушку убили в квартире на Купчинской улице. Отец студентки был соучредителей туристической фирмы «Седьмое небо».
Да, студенты также страдали. Среди самых громких «студенческих дел» можно назвать убийство председателя студенческого научного общества Санкт-Петербургского государственного института психологии и социальной работы Глеба Тютюнника. Преступник настиг Глеба во дворе дома № 55 на Большом Сампсониевском проспекте, после чего перерезал парню горло и воткнул нож в глаз.
«Святые времена» Дмитрия Пучкова — до Гоблина
Дмитрий Гоблин Пучков, переводчик, блогер и публицист, в интервью 78.ru заявил, что убийств в те времена было, без сомнения, значительно больше — а значит, карта Андрея Дорожного не отражает и малой доли реального положения вещей. В те времена, с 1992 по 1998 год Пучков служил в петербургской милиции и сталкивался с самыми разными проявлениями «смекалки» — как в среде преступного мира, так и среди своих коллег.
Дмитрий Гоблин Пучков
Одна из самых ярких историй, рассказанных Дмитрием Пучковым 78.ru, особенно кошмарна своей дикой простотой. Связана она с великодушным разрешением правительства гражданам выписываться из собственного жилья «вникуда». После этого по стране прокатилась волна убийств пенсионеров, алкоголиков и прочих одиноких и незащищённых граждан.
— Я помню, был у меня один такой участковый — при нём был наёмный нотариус, который всё оформлял. И к нему приезжал убийца из Москвы, который этих самых пенсионеров якобы брался отвозить в какой-то домик, а по дороге высаживал в лесу, убивал монтировкой по голове, поливал бензином, сжигал и там же закапывал. Вот он девять трупов закопанных показал. Сколько их было на самом деле, не знаю, но даже девять — чудовищное количество, — вспоминает Дмитрий Пучков.
Но большинство убийств, совершённых в девяностые, всё же не было «заказухой», уверен Гоблин — «заказными» эти убийства назвал сам журналист, не разобравшись в формулировке и сути.
— Заказное убийство — это убийство, при котором кто-то заказывает тебя наёмному убийце. Чтобы он убил на заказ. Но если у человека есть хоть чуточка мозгов, он этого делать не будет — убийца тебя сразу сдаст кому угодно. Поэтому, если хочешь сделать что-то хорошо — делай сам, — пояснил Дмитрий Пучков. — А поскольку большинство убийств происходили внутри преступных сообществ, они там друг друга никому не заказывали — они всё делали сами.
Как рассказал блогер, все убийства тех времён можно разделить на две части: «наглядные пособия» и банальная «чистка»:
— Убийства преследуют совершенно разные цели. Часть убийств — наглядный пример, что с вам будет, сигнал обществу. Это как раз когда бросают с дырками в голове или в теле. Часть убийств совершаются, чтобы человек просто исчез. Тогда никакой труп никому не нужен, и его нет, никто его никуда не кладёт, нигде он не валяется, его хорошо прячут.
По словам Гоблина, чтобы представить себе, сколько же людей просто «убирают по-тихому», нужно ознакомиться со статистикой исчезновений граждан.
— В наше время пропадало по 80 тысяч в год. По всей видимости, убивают и хорошо прячут, — разводит руками блогер.
Так что «наглядная статистика» убийств — не более, чем верхушка айсберга в данном случае.
Но случались в «лихие девяностые», конечно, и громкие, как первая майская гроза, «заказухи». Например, вся страна встала на уши, когда в 1999 году на мосту лейтенанта Шмидта из гранатомёта застрелили «нефтяного короля Петербурга», генерального директора Балтийской финансово-промышленной группы Павла Капыша.
Утром 26 июля 1999 года Павел Капыш ехал на своём бронированном Chevrolet Saburban по делам. В машине с ним были водитель и телохранитель, а за личным авто следовал «Мерседес» с личной охраной. Дмитрий Пучков уточняет: нападение произошло не на самом мосту, как указано на карте, а перед переправой.
— Выстрелили из гранатомета в автомобиль, попали в стык между дверью и машиной, граната пролетела насквозь, оторвала ему обе ноги, вылетела в другую дверь и попала в колесо стоящего рядом грузовика. Если я правильно помню, скончался он от кровопотери, — рассказывает блогер.
Гостиница «Астория»
Ни охрана, ни броня «нефтяному королю» не помогли — гранатам всё нипочём. Были и другие громкие убийства «без стыда и страха»:
— Например, на пороге гостиницы «Астория», если я правильно помню, завалили троих грузинских криминальных авторитетов, посреди белого дня. В центре города. Такое тоже бывало. Что угодно бывало. «Святые годы», как назвала их жена Бориса Николаевича Ельцина.
Но больше всего Дмитрию Пучкову запомнилось убийство вице-губернатора Маневича — впрочем, не только ему.
— Случилась эта история на углу улицы Рубинштейна и Невского проспекта, где каждое утро гражданин вице-губернатор Маневич, нарушая правила, выезжал через двойную сплошную, чтобы ехать в мэрию. Вот его с чердака и застрелили из автомата Калашникова. После этого на Литейном собрали весь личный состав, генерал зачитал, что вот такое жуткое происшествие случилось. Повисла гнетущая тишина, а кто-то сзади сказал: «А посадили бы вовремя, сейчас бы живой был!» Вот это наиболее яркое воспоминание. Но это тоже святой человек был, незамазанный, не замаранный, — иронизирует блогер.
«Святые девяностые» запомнились бывшему милиционеру Дмитрию «Гоблину» Пучкову как «гражданская война»:
— Постоянно одно и то же: еженедельно по понедельникам в отдел Уголовного розыска проходила сводка событий за неделю. По убийствам, насилию, разбоям, грабежам и так далее. И вот когда ты эти сводки читаешь еженедельно, такое чувство, что живешь ты посреди гражданской войны — не какие-то безобразия вокруг, а натуральная война. Потому что валят всех, без разбора, в неограниченных количествах. Вот так это выглядело.
А значит, 109 трупов за тринадцать лет, даже за вычетом чиновников и криминальных авторитетов (как отметил сам Андрей Дорожный) — количество просто мизерное. И всех, кто был сожжён в лесу, утоплен в «бетонных ботинках» и просто хорошо закопан, вряд ли удастся найти.
Текст: Маргарита Звягинцева
