Заметки написаны в форме литературной и публицистической миниатюры в период с 2014 по 2019 гг. В их основу легли как текущие события, так и воспоминания автора, коренного ялтинца, не пропустившего после отъезда в Харьков в 1978 году ни одного летнего сезона в этом когда-то благодатном, а теперь умирающем крае.
С точки зрения столетней истории постсоветских курортов, в контексте охраны их природы и развития зелёного хозяйства, можно выделить три периода: советский период до перестройки характеризуется расцветом зелёного строительства и активной природоохранной деятельностью; небольшой перестроечный период, начало рыночных отношений и, соответственно, наступления бизнеса на природу курортов; постсоветский капиталистический период, срастание бизнеса с властью.
В последнем периоде чиновники за вознаграждение и откаты легко подписывают документы по отводу для строительства уникальных курортных земель, происходит чудовищное разрушение природной среды курортов. В перестроечное время первая на Южном берегу Крыма битва за природу произошла в Голубом заливе (пос. Кацивели), которую «зелёные» проиграли. Была вырублена реликтовая можжевеловая роща в угоду строительства аквапарка. На морском берегу строить аквапарк — это абсурд, если он и нужен в Крыму, то только в знойной степи. В третьем периоде такого рода события наблюдались и наблюдаются сейчас с возрастающей частотой.Императорский двор и богатые вельможи строили на Южном берегу Крыма дворцы и дачи, разбивали прекрасные сады и парки, не забывая при этом и о бедном чахоточном люде, советская власть строила множество здравниц для бесплатного отдыха и лечения простых людей, не забывая при этом и о себе. Пришёл капитализм, пришли новоиспечённые бизнесмены и коммерсанты, и всё народное добро за бесценок ушло по их карманам.
Ялта. 60-е годы. Бархатный сезон. Интеллигентная нарядная столичная публика, медленно дефилирующая по набережной. Благоухание цветов и тамарисков. Мелодичный шум морской волны на фоне вечерней тишины. 2000-е годы. Набережная — главная клоака города. Неистовый шум и треск. Безвкусные импровизации и выступления уличных певцов, музыкантов и актёров, многократно усиленные через динамики. Пиво, сигаретный дым и наглая молодёжь.
После развала СССР пришёл дикий капитализм, пришли новые варвары с награбленным капиталом и куриными мозгами. И всё природное и культурное наследие Южного берега Крыма стало уничтожаться. Легендарный и благословенный Южный берег Крыма уже потерян навсегда. Повернуть время вспять невозможно, оно идёт вперёд вместе с научно-техническим прогрессом. Но дело в том, что этот прогресс идёт не в ту сторону. Ежи Лец писал: «Бывает, что знаменосца несет в другую сторону, чем знамя».
Процесс разрушения природной и культурно-исторической среды Южного берега Крыма стал необратимым после того, как Леонид Кучма в начале 21 в. объявил Ялту курортом для богатых.
На грани 20 и 21 веков в угоду бизнесу Украинский Гипроград при зонировании городской территории ввёл новую категорию — «рекреационное жильё». После этого множество богатых людей со всей Украины и России стали скупать жильё в Ялте и сдавать его в наём. Процесс социально-экономической сегрегации пошёл небывалыми темпами. Сейчас крупный бизнес для территорий, акваторий и лесов Крыма с вожделением ждёт замены слова «заповедный» на «рекреационный».
В угоду бизнесу и продажным элитам, после развала СССР, Южному берегу Крыма была уготовлена участь по уничтожению уникального климатического курорта и созданию на его месте рядового гостинично-туристического и развлекательного центра, который мог быть создан в любой точке мира, даже в пустыне. В «Путеводителе по Крыму» А. Безчинского (1902) Ялтинский климатический курорт назван «единственной русской климатической станцией», которой могут воспользоваться лёгочные больные, нуждающиеся в зимнем тепле и солнце. Как это контрастирует с сегодняшним временем!
Феномен элитной застройки. Построено рекреационное жильё. Стоит пустым. От некоторых строений несёт канализацией. Обычное отмывание денег. Ни себе, ни людям. Только ущерб природе. При строительстве сносятся целые ландшафты с уникальной растительностью.— Пляжи Ялты. Места приёма лечебно-оздоровительных водно-воздушных процедур превращены в фабрики еды и дешёвых зрелищ.
— Приморский парк. Переоборудован в автопарк и элитную застройку.
— Массандровский парк. Засыхает и деградирует. Но ещё не полностью освоен новыми русскими.
— Главные автодороги в центре Ялты. Постоянный гул сирен «скорой помощи». Проехать не могут. Проезд такси по городу в два раза медленнее, чем проход пешком.
— Море машин со всех регионов России. Сколько их стоит на обочинах, столько же и едут.
— Набережная. Певцы поют, а музыканты так подыгрывают, что стыдно за них. Как будто никогда на свете не было нормальной музыки. Не было битлов, Демиса Руссоса, Стинга, Фредди Меркьюри и Милен Фармер. Одна радость, когда в Ялту приезжают «латины» из Перу.
— Ялта. Историческое кладбище на Поликуровском холме.
Прославленные имена представителей отечественной культуры: Н. Н. Амани (1872-1904), Н. А. Аренд (1833-1893), Ф. А. Васильев (1850-1873), Н. В. Водовозов (1870-1896), А. П. Ганский (1870-1908), Е. М. Григорук (1899-1922), В. Н. Дмитриев (1838-1904), В. С. Калинников (1866-1900), Г. А. Мачтет (1852-1901), Е. К. Мравина (1864-1914), С. А. Найдёнов (1868-1922), С. В. Руданский (1834-1873), А. А. Ханжонков (1877-1945), Д. К. Чернов (1839-1921), К. И. Эшлиман (1808-1893). Их могилы в запустении, забвении и варварски искалечены. Создатель Поликуровского мемориала (1967 г.), Наталья Михайловна Гурьянова писала в 2013 г.: «Я думаю, что Поликуровский мемориал будет уничтожен до конца».
— Крымские заповедные леса. Над ними завис домоклов меч. Для наших людей «свято место пусто не бывает». У олигархов слюнки текут при виде лесных угодий. Они мечтают хотя бы об их рекреационном статусе.
— Панорама Ялты. Вид сбоку или с моря. Для большинства — это нормальный железобетонный пейзаж. Для меньшинства — дикость и уродство.
— Приморский парк — это парк, в котором «гуляют» автомобили.
— Сезон 2017 г. Гурзуф. Благословенные пушкинские и чеховские места. Семикилометровый каменный забор между Кипарисным и Артеком. Людям отказано в праве любоваться красотами природы — Аю-Дагом и Адаларами.
— Сезон 2017 г. Гурзуф. Гуровские камни. Снесены вместе с краснокнижными растениями и средневековыми захоронениями.
Застройка городского пляжа «Гуровские камни», Гурзуф, Крым, 5 марта 2018. Фото: Александр Назаров/Громадское
— Высокий чиновник из Крымского министерства капитального строительства, кажется, заместитель министра, во время гурзуфских событий сказал, что доступ человека к морю не является базовой потребностью.
— Сезон 2019 г. С крайних западных пляжей Гурзуфа зрелище на бывшие Гуровские камни ужасающее. В три яруса — громоздкие железобетонные конструкции.— Гурзуф был последним оплотом, который сопротивлялся экспансии неуёмного капитала вплоть до 2016 г. Даже бездарные советские хрущёвки, не выпиравшие сильно над чудным гурзуфским ландшафтом, не смогли его испортить. Сейчас мы говорим: «Прощайте, благословенные пушкинские и чеховские места».
— Царская тропа. Ноги туда уже давно не идут. Изуродована. Застроена похабным элитным жильём.
— Ялтинский ливень. Если раньше он освежал и очищал город, то теперь — затопляет и загрязняет его.
— Раньше: «Крым — это край, напоминающий рай». Сейчас: «Ялта — это град, напоминающий ад».
— Начинается сезон, и сотни тысяч дармоедов отовсюду населяют полуостров (в духе Ильи Ильфа).
— Начинается сезон, и сотни закусочных, кафе, пивных и шашлычных открываются в Ялте, из которых несётся отвратительная музыка и неприличная речь. В этом и есть суть отдыха наших людей.
— Такое впечатление, что все едут в Ялту, чтобы хорошо поесть и попить, как будто этого им не могут предложить по месту жительства.
— Идешь по набережной и всегда ждёшь, что какой-нибудь дебил на колёсах наедет на тебя сзади.
— Керченский мост и Южный берег Крыма. Построили огромный искусственный канал и пустили через него большой поток воды на небольшую территорию. Что произойдёт? Понятно всем. То же самое будет иметь место при эксплуатации Керченского моста, по которому пустили огромный поток автомобилей на небольшую территорию с неразвитой дорожной инфраструктурой и чувствительной экологией. Уже давно летом по узким ялтинским автодорогам не может проехать машина «скорой помощи», не имеет смысла вызывать такси и где просто дышать нечем от выхлопных газов. А что будет дальше? Закупорка всех дорожных артерий и полный коллапс. Это то же самое, что тромбы в кровеносно-сосудистой системе человека. Начнут расширять дороги, строить развязки, как в крупных городах, уничтожая окончательно зелёное убранство приморских городов и посёлков.
Как всегда думаем задним умом. Сначала бы надо подумать о том, что делать с «вонючими» автомобилями в курортных зонах, а потом уже задуматься о грандиозном мосте через пролив.
В том, что происходит с природой на Южном берегу Крыма и по всей России, виноваты мы сами. Люди не консолидированы, на протестные митинги по поводу произвола чиновников, инвесторов и строителей приходят единицы, жители Ялты не знают, что происходит рядом, в Гурзуфе и Артеке. Они во всем разуверились, никому не доверяют и от бессилия обращаются сразу к Президенту. В интернете можно увидеть телеобращения к нему жителей Гурзуфа, Алупки и Коктебеля. Но до этого ли Президенту, когда мир на грани коллапса и когда Россия практически под вечными санкциями, в том числе и из-за Крыма.
Ялта пережила несколько исторических периодов, и всякий раз здесь происходили изменения, сообразно времени. Что было раньше, к чему пришли сейчас и какие перспективы у курорта — в продолжении ялтинских записок.
После развала СССР понаехали на Южный берег Крыма отовсюду богачи, скупили и перекупили недвижимость в уютных ялтинских двориках, перестроили небольшие домики в их вкусе, обнесли их большими каменными заборами, порубили вокруг зелень, закатали всё в асфальт в угоду своим «вонючим» машинам. И нет уже этих уютных и зелёных двориков, в которых мы в детстве резвились, лазали по сливам и шелковицам, прятались в непроходимых зарослях ягодного тиса. Никому они уже не нужны, идёт необратимый процесс уничтожения всего природного и культурного наследия Ялты. Люди разобщены и не консолидированы, да и старого населения, которое помнит сказочную Ялту, уже практически не осталось. Многих ялтинских старожилов просто выдавили с их насиженных мест, другие еле-еле выживают за счёт летнего сезона.
— Огромная зелёная территория пансионата «Донбасс», которую ялтинцы озеленяли в 60-е годы так же, как и холм Дарсан в 50-е, сейчас вырублена и огорожена, канатная дорога и пляж не функционируют, прямо у моря понастроены какие-то хламиды.
— Микроклимат на Южном берегу Крыма, в связи с урбанизацией и автомобилизацией, кардинально изменился. Воздух перестал быть целебным, нарушен подземный водный баланс. Можно наблюдать, как сохнут старые деревья в Массандровском, Ливадийском и других парках, нет уже в них мелких ручейков.
— Территория в сторону Ливадии и Алупки давно безобразно застроена, включая окрестности 14-ти километровой Царской тропы, по которой люди любили ходить и бегать.
— На первый взгляд, трудно понять новых русских. Они же путешествуют по всему миру, хорошо видят, как относятся к природному и культурному наследию в Европе, Австралии, Канаде, других регионах мира, при этом, не моргнув глазом, загаживают лучшие собственные места. И не только собственные, а все, где им дают возможность отдыхать и строить, например, в Черногории. На самом деле всё просто, и это всегда так происходило, когда некультурные и необразованные люди доходят до больших денег, как говорят, попадая из грязи в князи, они думают лишь об одном — приумножить эти деньги, вкладывая их во всё, что угодно, в надежде получить сиюминутную прибыль. Природное и культурное наследие здесь не в счёт.
— В прибрежной зоне моря сносятся целые ландшафты с уникальной местной растительностью. Строятся высотки из стекла и бетона с пальмами в горшках, от которых ни тени, ни кислорода. Обычная практика.
— Уничтожили природный ландшафт. Воздвигли громадный отельный комплекс, назвав его, чтобы было всем понятно, украинско-английскими словами «Mriya Resort». Все без ума от счастья. Мечта курорта сбылась. Только место знаковое — с. Оползневое.
— Красоты природы Южного берега Крыма никого не интересуют, а интересует только стоимость его территорий до и после застройки.— Генплан Ялты — арена ожесточённой битвы местных, региональных и столичных элит.
— При нынешнем уровне образования и культуры невозможно объяснить кому-то, что нельзя превращать уникальные южнобережные ландшафты в царство стекла и бетона, а также нашпиговывать их «вонючими» автомобилями.
— Ялтинский морской порт. Несколько десятков лет влачит жалкое существование. Крупные суда заходят в него раз в год. В начале августа 2018 г. объявили о запуске «кометного» сообщения между Ялтой и Севастополем. Но это капля в море. Мозгов не хватает организовать элементарный обмен круизными и торговыми рейсами с соседними черноморскими портами.
— Ялта. Убогая архитектура и торжество автомобилей.
— Ялта. Мест, где хочется кушать горстями воздух, практически не осталось, ну, если не считать закрытую территорию санатория «Россия» (заповедное урочище «Чукурлар») и глухие уголки Массандровского парка.
— Ялта. Сезон 2018 г. Разгрузили частично главные артерии города — улицы Московскую и Киевскую, убрав с обочин автомашины. Но они тут же захламили ближайшие дворы.
— Ялта. Засилье автомобилей. Элементарное решение — запретить въезд иногороднего личного автотранспорта, предоставив для него за чертой города автомобильные стоянки, как это пытался делать горисполком в 80-е годы 20 в. Сейчас снова пришли к этой идее, назвав её красивым термином — перехватывающие парковки. Но никто не хочет связываться с автомобильной «мафией», ссылаясь на права человека.
— Если мы обрекли себя жить летом в автомобильном хаосе, то хотя бы создали или адаптировали зарубежные мобильные приложения для идентификации пустых парковочных мест и автомобильных пробок, как это делается в цивилизованных европейских городах.
— Начало августа 2018 г. Киноконцертный зал «Юбилейный». Билан с программой «Опять 35». Интеллигентную бабушку, которая согнулась и заткнула свои уши, ведёт уже немолодой человек — похоже, сын. Рядом с киноконцертным залом старый дореволюционный двухэтажный дом, куда направлялась эта пара. На верхних его этажах висят объявления «Продаётся жильё».
— Сезон 2018 г. Новшества в нижнем Массандровском парке. Повсюду таблички «Особо охраняемая природная территория», но статус, как видно из этих табличек, региональный, несмотря на то, что это был императорский парк. В верхней его части, а также в районе Поликуровского кладбища, поставили будки и шлагбаумы, которые для машин не помеха. В пруду появились черепахи и большие рыбы, рядом с ним по краям большого газона высадили самшит, который вряд ли выживет к следующему сезону. Написали: «По газонам не ходить». Рядом с будкой в верхней части парка разместили объявление, что самшит в парке будет химически обрабатываться в такой-то период времени. Почему только самшит? Множество видов деревьев больны. Можно было бы обратиться за помощью к фитопатологам Никитского ботанического сада, но увы. Множество деревьев в парке сохнет, так как ручьи из-за строительства в верхней его части уже давно исчезли, а автоматический и ручной полив закончился сразу после развала СССР. Поражают формально написанные тексты на табличках рядом с крупными деревьями. Ни слова о том, когда были сделаны их посадки, при каком главном садовнике? Как будто у парка нет истории. С удивлением узнаём, что легендарный тысячелетний можжевельник назван «Тисом Леси Украинки». Ни в одном путеводителе вы этого не прочтёте. Но важно то, что наконец-то обратили внимание на этот деградирующий парк.
— Сезон 2018 г. В конце ул. Пушкинской, на территории бывшего санатория «Башкирия», открылся пивной бар «Пивасик».
— По новому генплану, Ялта должна быть превращена в Гонконг. Но для кого? Идёшь вечером по городу и видишь только пару светящихся окон в высотных элитных зданиях.
— Идёшь по вечерней Ялте и понимаешь, что у наших людей есть только два главных божества — «Бахус» и «Трахус». Это ещё подметил непревзойдённый автор рассказа и тонкий наблюдатель ялтинской публики А. П. Чехов в своём рассказе «Дама с собачкой» (1899 г.).
— После смены статуса Крыма, поменялся и репертуар уличных певцов на набережной Ялты.
— Сезон 2018 г. В Интернете и самом Гурзуфе можно было прочесть, что легендарная тарелочка открылась вновь. А вся её легендарность состояла в том, что в ней люди допивались до чертиков и зеленых человечков.
В перестроечный период, когда начал деградировать государственный курортно-рекреационный комплекс Южного Крыма, англичане предложили Ялтинскому горисполкому построить фешенебельный гостинично-туристический комплекс в Голубом Заливе. Мнение местных и региональных элит разделилось пополам. Очень хотелось получить иностранные инвестиции, но смущала аренда земли сроком на 99 лет. Решающую точку в этом вопросе поставил Комитет по охране природы Украины, который был категорически против строительства из-за наличия краснокнижных растений, в первую очередь, из-за реликтовой можжевеловой рощи. Отказали англичанам, а через некоторое время вырубили эту рощу и на её месте построили доморощенный пластмассовый аквапарк.
Если всё делать по-человечески, то центр Ялты станет историко-культурной зоной, свободной от автомашин. Здесь все самые отдаленные друг от друга точки в двадцати минутах ходьбы. Но у нас каждый обыватель, который не в состоянии заплатить за коммунальные услуги, копит деньги на покупку автомашины. Сейчас вся пешеходная зона в центре города сжалась до Набережной и Пушкинского бульвара. Еще тридцать лет назад, пешеходными улицами, примыкающими к Набережной, были ул. Морская, ул. Чехова (бывшая ул. Виноградная), ул. Литкенса (сейчас, как и до революции, ул. Елизаветинская), Народный пер. (сейчас, как и до революции, Потемкинский пер.). На всех старых домах историко-культурной зоны города, которая охватывает и старую часть города в районе Поликуровского холма, должны быть установлены мемориальные доски для восстановления в сознании нынешних поколений исторической памяти.
Весь цвет русской и советской интеллигенции всегда был связан с Ялтой. Каждый клочок её земли, каждый старый дом хранит память о её представителях, чего нельзя сказать о живущих сейчас поколениях. В настоящее время интеллигенция, по словам почётного нью-йоркского профессора русского происхождения Юрия Магаршака, поднявшего международную дискуссию о судьбах интеллигенции, вымирает во всём мире. Действительно, гонка за призрачным благополучием, товарами и развлечениями, мода на которые меняется как в калейдоскопе, когда у людей нет времени задуматься о пройденном пути и о будущем, ставит крест на интеллигенции как широкой прослойке общества. Под определение интеллигента как высококлассного профессионала в своей области с нравственной позицией и независимым мышлением сейчас подходят единицы. Поэтому вначале вспомним всех русских интеллигентов, всех деятелей русской культуры, похороненных на Поликуровском холме.
Когда государство умывает руки и передаёт контроль над территориями частному бизнесу, который в большинстве своём аморален, то происходят трагические вещи. Для мыслящих ялтинцев трагедией было разрушение трёх переходящих друг в друга культурно-природных ландшафтов Восточной Ялты — бывшего санатория «Ленво», Института им. И. М Сеченова и Массандровского парка. На первом мы видим жалкое убожество ранее цветущей территории с разрушающимися дореволюционными особняками и дворцом Мордвинова, на втором — уродливо перестроенные, стоящие за заборами особняки бывшего благотворительного санатория Александра III, на третьем — некогда лучший на Южном берегу Крыма парк, оставшийся после распада СССР без надлежащего ухода, засыхающий и подпираемый сверху хаотичным строительством.
После развала СССР, были утрачены знания и практика озеленения территории Южного берега Крыма. Вместо того чтобы высаживать растения, генерирующие в большом объёме кислород и целебные фитонциды, высаживают жестколиственные вечнозелёные растения — пальмы, юкку, кактусы и другие, от которых ни прохлады, ни кислорода, ни фитонцидов. Из местных растений крымская сосна генерирует 5 кг фитонцидов с 1 га, а можжевельник — 30 кг с этой же площади. Такие растения и надо культивировать, но сейчас до этого никому нет дела.
Всё, что мы наблюдаем в Ялте после развала СССР, в начале 70-х годов 19 в. описал Фёдор Васильев в своей переписке с И. Н Крамским: «Ялтинский фотограф А. Ф Рыльский скупил пол-Ялты и затеял грандиозное строительство дорогих домов, гостиниц и дач… Ялта разрушила все авторитеты, и Америка перед ней — ничто, нуль. Вся изрыта, вся завалена камнями, лесом, известью, дома растут в неделю, да какие дома! Меньше трёх этажей и дешевле пятидесяти тысяч — ни одного; гостиниц строится столько, что все жители Ялты и все приезжие пойдут только для прислуги, да и то, говорят, мало будет. Нет, не могу! … До какой низкой степени упали здесь нравственность, понятие о чести и совести… У меня бывают минуты, в которые я хочу бросится вон из этого вертепа, очертя голову бросить всё на свете, ни о чём не рассуждать».
В отсутствие в Ялте художественной среды, на что сетовал тяжело больной Федор Васильев, его спасала от «всего ялтинского яда» только работа. «Я всё работаю, — писал он Крамскому, — и никого не знаю».
Следует поблагодарить московского искусствоведа Галину Чурак, которая обратила внимание на малоизвестную переписку Ф. Васильева с И. Н Крамским (первоисточники 1937 и 1954 гг.) и опубликовала прекрасную статью (Чурак Г. Последний пейзаж. Двадцать шесть крымских месяцев Фёдора Васильева (к 150-летию со дня рождения художника). Крымский альбом 2000. Историко-краеведческий и литературно-художественный альманах. — Феодосия — Москва: Издательский дом «Коктебель», 2002. — С. 62-72).
Как и Фёдор Васильев, ничего хорошего не увидел в Ялте и Крыму в целом Афанасий Фет, который единственный раз посетил эти места осенью 1879 г. Ялта произвела на него «удручающее впечатление». Он пишет о ней, как о маленьком городке, переполненном праздной и скучающей публикой. В письме от 9 октября 1879 г. Афанасий Фет написал Л. Н Толстому: «Вчера вернулся из Крыма… Я так рад, что после всех чудес природы и ханских дворцов вернулся в отопленные комнаты и ем по-человечески, а не в гостиницах с горьким маслом и такую жесткую говядину, хоть топором руби».
Следует также поблагодарить Марию Кублицкую, которая на примере эпистолярного наследия А. А Фета невольно показала, как необустроенность территории может затмить все её красоты (Кублицкая М. «Какой тут дышит мир!..» (А. А Фет в Крыму). Крымские каникулы: Сборник для туристов и краеведов: Книга 2 / Сост. А. А Литвинова. — Симферополь: Таврия, 1985. — С. 268-270).
Ялта превращается в настоящую культурную столицу России после переезда в неё в 1899 г. Антона Павловича Чехова. Она как магнит стала притягивать к себе весь русский литературно-художественный мир. Особенно наглядно это было видно, когда к больному Чехову весной 1900 г. приезжает весь МХАТ во главе со Станиславским и Немировичем-Данченко. Павильон Верне, книжно-табачный магазин Синани и сама набережная были местом импровизированных встреч, знакомств и лёгких бесед. Местом для серьёзных разговоров и воплощения творческих замыслов были, в первую очередь, дома Антона Павловича Чехова и Леонида Валентиновича Средина. На набережной Бунин познакомился и подружился с Рахманиновым, а Чехов познакомил Бунина с Горьким. На ней же Чехов любил наблюдать разношерстную ялтинскую публику — от царских чиновников до работных людей, носильщиков, продавцов и извозчиков.
Весь цвет русской творческой интеллигенции спешил в Ялту, только здесь, а не в столицах, писатели, художники, музыканты… могли сочетать приятное времяпровождение на фоне роскошной природы и замечательной художественно-архитектурной среды с пользой и воплощением своих творческих планов.
Помимо вышеуказанных деятелей культуры, здесь отдыхали душой и творили Нестеров, Васнецов, Куприн, Левитан, Миролюбов, Телешов, Мамин — Сибиряк, Гарин-Михайловский, Шаляпин, Мясоедов, Брюсов, Бальмонт, Станюкович, Кондаков, Кони, Деревицкий… Добавьте сюда ещё всех тех, кто похоронен на Поликуровском кладбище, и у вас не останется никаких сомнений, что Ялта, безусловно, была культурной столицей России, жизнь которой активно освещалась местной и столичной прессой. Мониторинг по страницам этой прессы был бы сейчас очень уместен на фоне сегодняшней деградации природной и культурной среды Южного берега Крыма.
Несмотря на наличие экологических проблем в Ялте, вместо экологичного природного развития местности здесь продолжается застройка и уничтожение парков. Как архитектура отражает менталитет нации и о чем говорят на ялтинском телевидении — в продолжении ялтинских записок.
— Впервые с советских времён в сезоне 2019 г. не заработал школьный базар у Дома торговли. Власти его запретили, предложив менее привлекательное место, на котором ранее располагался кинотеатр «Комсомолец». Это порадовало всех потенциальных транзитных пешеходов, у которых отпала необходимость пробираться сквозь частокол брезентовых палаток и людской муравейник.
— Прошло уже около двух десятков лет с тех пор, как было запущено международное движение по открытому доступу к научному знанию и культурному наследию. Но библиотекари, музейщики и архивисты до сих пор противятся ему, несмотря на то, что следы старой материальной культуры, включая рукописи, книги, картины, гравюры и другое, постепенно ветшают и по разным причинам пропадают. Поэтому они должны быть как можно быстрее оцифрованы, и, являясь культурным наследием, выставлены в открытый доступ. Но до сих пор библиотекари, музейщики и архивисты не подпускают других людей к своим редким коллекциям, хотя живут на деньги налогоплательщиков. Для краеведения Южного берега Крыма это означает следующее: нужно изыскать средства для оцифровки наиболее важных изданий, касающихся изучаемой территории, из редкого фонда ялтинской библиотеки имени А. П Чехова, насчитывающей около 12 тысяч изданий, а также для оцифровки всех дореволюционных ялтинских газет, путеводителей, адресных книг, альбомов и др. То же касается и наиболее важных материалов советского периода. Без этого невозможно реконструировать социальную и культурную историю Южного берега Крыма, выявить тренды и особенности развития этой территории.
— Во время небольшого трёхбалльного шторма, море приобретает трёхцветную окраску. До буйков — зона грязного коричневого цвета, от буйков на такое же примерно расстояние — зона зелёного цвета, далее до горизонта — тёмно-синяя поверхность моря с белыми барашками. Если шторм посильнее, то первая зона расширяется за счёт второй.
— Нет ничего более грандиозного и захватывающего дух, как осенние и зимние шторма. В 60-70-е годы, когда баржи вели добычу песка на шельфе Южного берега Крыма, в такие шторма некоторые из них выбрасывало на берег. Иногда летом, если повезёт, можно застать на пляже зарождение шквала с проливным дождём. Люди разбегаются кто куда, сносит зонты и тенты. В очень редких случаях здесь можно наблюдать смерч на море. Более чаще наблюдается слой белых облаков над Яйлой, что является предвестником штормового ветра «бора», характерного больше, вместе со смерчами, для Черноморского побережья Кавказа.
— 8 сентября 2019 г. пришло сообщение из Ялты, что во время небольшого четырёх балльного шторма на Южном берегу Крыма погибло шесть человек, а 16 октября — из Гурзуфа, что дикий кабан, спустившийся с гор, разогнал отдыхающих, поплавал хорошо в море, затем был выловлен сотрудниками МЧС и отправлен в заповедник, но по дороге умер от избытка соленой воды в организме.
— В былые годы единственными заказчиками на строительство в пределах Южного берега Крыма были цари, высшие царские сановники, великие князья, позднее — руководство компартии, которые, следуя концепциями «берег — парк» и «город — сад», формировали и поддерживали надлежащим образом природно-культурные ландшафты этой территории, избегая их хаотичной застройки. После развала СССР, Южный берег Крыма, как и вся страна, был отдан на растерзание частному капиталу. Им были прикормлены все нужные люди: исполкомовские чиновники, архитекторы, археологи, инспекторы по охране памятников и природы и др. Землеотводы посыпались как из рога изобилия. Забирались лучшие земли с уникальной растительностью и историческими застройками, на которых иногда находились и слабо изученные археологические объекты. Всё это уничтожалось или преобразовывалось самым худшим образом. Имя этому — ландшафтно- архитектурный или ландшафтно-культурный вандализм.
— «Раковую опухоль» современной застройки в Ялтинском амфитеатре хорошо наблюдать с катера во время морской прогулки.
— Бывший санаторий «Ленво» превращён в кошачий санаторий, где бабушки кормят котов и кошек. И это приятно.
— Если вы приехали в Ялту и хотите узнать, как живут и чем дышат местные жители, что они думают о происходящем, то постарайтесь втиснуться в первый попавшийся автобус, везущий людей в дальние микрорайоны города, в которые пешком в гору и по жаре не доберёшься.
— Сезон 2019 г. Дворец Мордвинова в бывшем санатории «Ленво». Железные заборы со всех сторон. Памятник Ленину живописно стоит по голову в растительности, которая везде бьёт из-под плитки и асфальта. Перед фасадом дворца скелет секвойи и погибшие пальмы. Вокруг дворца надписи: «объект на реконструкции», «опасная зона», «частная территория».
— Ливадийский парк, как и все парки Южного берега Крыма, уже много лет засыхает. Причиной этого является строительство над верхней его частью, что приводит к нарушению подземного водного баланса. Удручающе живописны скелеты больших деревьев, например, секвойи. Уничтожена большая цветущая территория около Ливадийского дворца, на ней поставлен огромный памятник царю Александру III, вокруг которого теперь голая асфальтированная площадь. Это пример того, как менталитет русского равнинного этноса накладывается на живописный ландшафт средиземноморского типа. Оползневой участок ниже дворца напоминает территорию после пушечного обстрела, лифты не работают, пляж санатория «Ливадия», как и сам санаторий, закрыт. В районе видимой части верхнего лифта поставлены белые железные заборы. Зачем? Ведь ниже растёт лес. Видимо, кто-то уже застолбил за собой эту территорию. Очевидно, что через десяток лет территория ниже Ливадийского парка будет застроена так же, как и близлежащая территория от Приморского парка до пляжа санатория «Узбекистан».
— Теренкур от Ливадийского городского пляжа до пляжа санатория «Узбекистан» в сезоне 2019 г. стал похож на тюремный проход — высокая железная изгородь с обеих сторон с загнутыми навстречу друг другу краями. На склоне, за изгородью, виднеются остатки вырубленной растительности, а на противоположной стороне поставлены непроницаемые жестяные щиты, чтобы люди не могли любоваться морем и наблюдать, как отдыхают курортники на пляже санатория «Черноморье». По сравнению с украинским периодом, реконструированный пляж стал намного лучше (для справки: Санаторий «Черноморье» КГБ СССР построен в 1958 г., архитектор Л. Н. Инбер; канатная дорога от санатория до его пляжа была первой на Южном берегу Крыма; имеет прекрасный парк, переходящий в низкорослый лес).
— В сезоне 2019 г. сквер у тенистых кортов в Приморском парке приобрёл лучший вид. Уложена плитка, и нет нужды идти по высокому каменному бордюру клумбы, который уже снесли, чтобы не запылить ноги после плавания в море. Посажены цветы и кустарники, возведён живописный фонтан белого цвета перед подъемом по лестнице к макету «Чёрного и Азовского морей».
— Утрата прошлых знаний и навыков в обследовании, инженерных изысканиях и проектировании для такой сложной в геодинамическом плане территории как Южный берег Крыма грозит в ближайшее время катастрофическими последствиями. Необратимо нарушена геогидродинамика всей береговой зоны. Никто её не изучает и не знает, что в ней происходит.
— Никто не знает, что случится в литосфере, а также сколько ещё высоток нужно построить на ялтинском макросклоне, чтобы они вместе с окружающими строениями поползли в сторону моря. Но то, что месть природы состоится, не вызывает сомнений. Уже давно уничтожены Геодинамическая модель Крыма в посёлке Никита, Ялтинская оползневая станция на улице Московской, различные геологические, гидрогеологические, геофизические и морские партии, пришли в упадок местные метеорологическая и сейсмическая службы. Похоже, что мониторингом инженерно-геологических процессов на территории ЮБК занимаются только Крымское противооползневое управление в Ялте и каким-то боком КрымНИИпроект в Симферополе с филиалом в Ялте.
— Наняли случайные фирмы-проектировщиков, состряпали на скорую руку генплан Ялты, увеличив в два раза объемы будущей застройки и забыв прописать радиальные двухсотметровые охранные зоны для большинства охраняемых объектов. Бороться с этим бедствием у местных активистов уже нет никаких сил.
— В местных социальных сетях раздаются охи и ахи по поводу предстоящей застройки Гурзуфской бухты, которую хотят преобразовать в яхтенную гавань. Под снос пойдёт старая живописная застройка, включая дачу Чехова. Как все это назвать? Есть понятие экоцид, когда уничтожаются целые природные экосистемы, например, лесные экосистемы Амазонии и сибирской тайги с помощью систематических поджогов и сплошных рубок леса. В Гурзуфе же планируют уничтожить целый культурно-природный ландшафт, как это уже произошло с соседними «Гуровскими камнями». Естественно, что здесь следует использовать термин «ландшафтоцид». Любопытно, что Google и Google Scholar показывают, что этот термин в научном дискурсе использован в одной единственной работе: Кагановский В. Л. Путешествие теоретика // География и туризм. — Пермь, 2018. — Выпуск 1. — С. 35–46. Дадим экспромтом определения трех типов «ландшафтоцида» применительно к культурно-природному ландшафту по степени его интенсивности: 1) перестройка (реконструкция) исторической застройки с уничтожением растительности; 2) полное уничтожение исторической застройки вместе с растительностью, не затрагивающее литогенную основу ландшафта, и строительство на этой территории элитного жилья прежней этажности; 3) полное уничтожение локального природно-культурного ландшафта со сносом больших объёмов коренной породы и грунта (снос целых форм рельефа) под будущее высотное строительство. Ярким примером третьего типа ландшафтоцида является строительство на «Гуровских камнях». Здесь уничтожены природное урочище вместе с краснокнижными растениями и персиковой долиной, средневековое татарское кладбище и каменно-галечный пляж со скалами.
— В сезоне 2019 г. при входе в Массандровский парк со стороны бывшей территории института им. И. М. Сеченова поставили павильон с тренажёрами. И это в историческом парке! Далее, по ходу движения, видим, как из погибших деревьев сделали гусей и лебедей. Потратили бы лучше деньги на полив засыхающего парка.
— 9 августа 2019 г. Массандровский пляж. Концерт группы «Запрещённые барабанщики». А запретить есть за что, хотя бы за музыкальный плагиат. А на пляже отеля «Ялта» начинается концерт группы «Отпетые мошенники». Отпели своё в столицах и приехали на отстой в Ялту.
— 10 августа 2019 г. Перед Днём города, вдоль массандровского и интуристовского пляжей курсирует яхта, с которой громко под музыку вещают, что ожидается крутая вечеринка на пляже «Апельсин», на которую спешит известный столичный певец и блогер T-Killah. «Куча алкоголя и красивые девочки до самого утра», — взывает к пляжной публике массовик-затейник или, на западный манер, ди-джей, когда крутая вечеринка, добавим от себя, плавно перейдёт в вялый утренник. В этот же день. По крутому спуску, рядом с пансионатом «Актёр», идёт молодая пара. Девушка говорит парню: «Я на Набережную не пойду — затопчут, пойду туда на следующий день». Разумная девушка! Каждый год День города в Ялте — это какое-то бедствие: куча народа спускается со своих горных микрорайонов на Набережную, куча автомашин, чуть ли не со всего Крыма, съезжаются в Ялту, загромождая все вокруг.
— Ялта-TV. Феномен провинциального слащавого телевидения. Крутят много раз одни и те же старые романтические телефильмы о красотах Южного берега Крыма вперемешку с советскими мультфильмами, вместо того, чтобы показать, как эти красоты сейчас уничтожаются. Правда, бывают исключения. В августе 2019 г. показали интервью с двумя ветеранами Ялтинской киностудии, которые рассказали, как эта киностудия была уничтожена, несмотря на её огромные заслуги перед отечественным кинематографом.
— В июле 2019 г. всех приезжих поразил огромный шатёр с ледовым катком, заслонившим вид на море со стороны памятника Ленину и Главпочтамта. В 2009 г. такой каток с Ледовым шоу звёзд «Ялта Ice» уже был, но его быстро демонтировали, так как место под ним понадобилось другому шоумену, Евгению Червоненко, для проведения традиционных гонок «Ялта Ралли». Тогда, в сентябре 2009 г., Роскомприроды Крыма предъявил Анастасии Заворотнюк штраф 40 000 долларов за сброс в Чёрное море фреона с катка. Сейчас ледовый каток понадобился для другого шоу, «Золушка», российской фигуристки Татьяны Навки. По всему городу развешаны её портреты вместе с портретами Ильи Авербуха, у которого будет свой каток на стадионе «Авангард». Но куда фреон будете сливать, господа? Итак, людям решили устроить зимний праздник среди жаркого лета, но они его не хотят, о чём говорят опросы ялтинцев. Вместо того чтобы организовать осмысленную жизнь для людей, её превратили в бесконечное шоу. Но это глобальное явление.
— Раньше государство заботилось об отдыхе трудящихся. При въезде в Ялту со стороны автовокзала висел большой плакат «Соблюдайте тишину». И эта тишина соблюдалась. После развала СССР начался акустический террор, особенно на Набережной и на пляжах.
— Раньше, когда вы находились на ялтинских пляжах или плавали в море, морской бриз доносил до вас с берега ароматы южнобережной растительности, а сейчас — кухонную вонь и духоту испарений с асфальтобетонных покрытий.
— «Раковая опухоль» хаотической застройки на зелёном теле Ялтинского амфитеатра.
— При царе, в 1912 г., в Ялте было 11 общественных, 16 благотворительных, 11 частных санаториев, лечебниц, приютов и амбулаторий; при Советах, в 1985 г., в Большой Ялте насчитывалось 62 санатория, 24 пансионата и дома отдыха, 17 баз отдыха, 4 турбазы, 29 пионерских лагеря на 41,3 тысячи мест. А сколько и кем при буржуях было уничтожено, прибрано в частные руки санаторно—курортных, оздоровительных и туристических объектов никто не знает и знать не хочет.
— Вместо того, чтобы спасать от засыхания Ливадийский парк, хватило ума вырубить целый сквер возле дворца и воздвигнуть на его месте огромный памятник царю Александру III, закатав всё вокруг него в асфальт.
— В сезоне 2019 г., на месте бывшего Рыбокомбината, наконец-то, началось «долгожданное» строительство. Несколько лет назад ялтинский мэр Алексей Челпанов уверял, что никакой многоэтажки здесь не будет, если на это не будет мандата общественности. Но строительство уже идёт полным ходом. Какой этажности будет здесь здание, общественности не докладывают.
— Уже много лет хозяевами исполкомовской территории являются три бездомные и упитанные собаки. Они прекрасно держат эту территорию, совершая рейды и на соседние участки. Не трогают людей, но и не дают прохода домашним собакам. В сезоне 2019 г. они попали на первую страницу летнего выпуска городской патриотической газеты «Ялта». На фотографии видно, как они стерегут вход в Ялтинский горисполком, один пёс — стоя, навострив уши, а два — лёжа. Собаки настолько полюбились редакции газеты, что они попали и в следующий сентябрьский выпуск.
— «Челпанова — в отставку». Под таким лозунгом ялтинские активисты хотели провести массовое пикетирование на площади Советской 2 августа 2019 г., но, так как оно не было согласовано с городской администрацией, редакция газеты «Ялта» спросила ялтинцев, что они думают о сложившейся в городе ситуации. Некоторые ответы были настолько оригинальны и остроумны, что мы не удержались и привели их ниже: «…в головах у нынешних ялтинских чиновников каша: непредсказуемо, какими идеями они осчастливят ялтинцев на следующий день! Челпанов то устанавливает скульптуры Чебурашки и крокодила Гены, то носится с сулящим золотые горы архитектором итальянцем, то обещает бесплатные белгородские проекты школ…»; «Музыкант Виктор Малиновский (и «поющий» пёс Мухтар) стал визитной карточкой главной улицы курорта. Отлично играет на трубе, создаёт праздничную атмосферу на ялтинской набережной и летом и зимой! Надо за многолетний вдохновенный труд занести парня на городскую Доску Почёта!». От себя добавим, что её только в августе обновили и на ней есть свободные места.
— Сезон 2019 г. Восстановили переход через мостик на реке Дерекойка, вновь пустили водную струю в магазинчике у бывшего санатория «Энергетик», заработал снова источник сероводородной воды в Приморском парке, такой же бювет заработал и на улице Чехова на территории бывшего санатория «Киев», на Главпочтамте повесили двенадцать репродукций старой Ялты и её предместий, восстановленных с гравюр и почтовых открыток в приятном коричневом тоне, начали восстанавливать аллею роз в нижнем Массандровском парке, благоустроили скверик у теннисных кортов, в Доме торговли на месте бывшего украинского супермаркета «Фуршет» открыли не худшего качества и ассортимента супермаркет «Корзина», но фишкой сезона стала многоярусная Набережная между гостиницей «Ореанда» и тем местом, где ранее находился ресторан «Прибой».
— Все, кто помнят Ялту 60–70-х годов, пройдитесь сейчас по ней, хотя бы по улицам Чехова (ул. Виноградная), Елизаветинской (ул. Литкинса), Боткинской, Пальмиро Тольятти (ул. Санаторная), Потёмкинскому переулку (Народный переулок). Вы увидите, что зелень за заборами вырублена, и повсюду автомашины.
— После развала СССР пришёл дикий капитализм, госпредприятия перестали субсидироваться и перешли в руки оборотистых частников. Новым собственникам легче было их уничтожить, сделать из них торгово- развлекательные центры и торгово-складские базы и закупать из-за рубежа импортный товар. Запад при этом вел свою обычную политику, убеждая всех: «зачем создавать (в третьих странах) и модернизировать (в постсоциалистических странах) свою промышленность, если мы вам все, что угодно, поставим». Кроме того, он тыкал всех носом в Киотский протокол. Если спроецировать всю эту ситуацию на украинскую Ялту, то становится понятным, почему днепропетровско-донецкая элита, приближённая к властям, была заинтересована в разрушении местной пищевой и сувенирной промышленности, и, в конечном счёте, разрушила их.
— Чтобы понять разное отношение людей к природному и культурному наследию в Европе и России, достаточно посмотреть на их природно- культурные ландшафты. Эти ландшафты формируют характер и менталитет человека. Об этом хорошо писал Иоган Готфрид Гердер (1744-1803) в своем фундаментальном труде «Идеи к философии истории человечества». Из него всё уже становится понятным. Но на Южном берегу Крыма тот же средиземноморский ландшафт. Почему же на нём не сформировался менталитет средиземноморского этноса? Потому, что здесь было постоянное движение этносов, смена одних другими. Долгое время в Крыму превалировал степной татарский этнос. В царское время члены императорской фамилии и вся русская аристократия, которые любили подолгу бывать в Средиземноморье, боготворя Францию и Италию, задали единственно правильный тон обустройства Южного берега Крыма, превратив его в прекрасные дворцы и особняки, утопающие в зелени, интродуцированной из Средиземноморья. Позже к ним присоединились русская интеллигенция и купечество, которые строили дачи, также утопающие в зелени. Хотя большевики плохо относились к дворцам, особнякам и дачам, они сумели приспособить их под нужды оздоровления простого народа, оставив и себе кое-что. В конечном итоге, они многократно приумножили зелёное убранство Южного берега Крыма. В постсоветское время пришел дикий капитализм с аморальным бизнесом. Коренное население, привыкшее быть на постоянном довольствии у государства, стало деградировать и выдавливаться богатым пришлым населением. Сейчас же вся ялтинская элита фактически состоит из представителей русского равнинного этноса. В этом и есть причина происходящего.
— В конце 80-х годов шли бесконечные дебаты о целесообразности строительства Крымской АЭС. Главным её противником была Крымская ассоциация «Экология и мир», которая создавалась для борьбы с АЭС в 1988 г. По этому вопросу Ялтинское отделение этой ассоциации часто заседало совместно с активом Ялтинского отделения «Общества охраны природы» в помещении на улице Чехова, 11а. Сопредседателями этого отделения были кандидат биологических наук, сотрудник Государственного Никитского ботанического сада Михаил Эйдельберг, ГИП из Ялтинского филиала «Крым НИИпроект» (фамилию не помню) и я — заведующий Ялтинским отделом ВНИИ по охране вод Госкомприроды СССР (Харьков) и член Ялтинского горисполкома. Чтобы поставить точку в этом деле, был высказан тезис о том, что Крым является сейсмически опасной зоной и не сегодня так завтра здесь начнутся землетрясения. Сторонники этой идеи настойчиво проводили эту мысль на наших заседаниях. В 1990 г. строительство Крымской АЭС остановили, и Крымская ассоциация «Экология и мир» практически самоликвидировалась. Ялтинское отделение «Общества охраны природы» в советское время имело славную историю и большое влияние на местную природоохранную деятельность. В 1979 г. в нём было 30 тысяч членов, и многие из них были настоящими активистами. Местные краеведы Юта Арбатская и Константин Вихляев написали добротную статью о деятельности этого общества: «Ялтинское отделение общества охраны природы: от создания до развала» (www. kajuta/net/node/3951). В конце 80-х годов это общество возглавляли её штатные сотрудники — муж (председатель) и жена (бухгалтер) Колодницкие, которые долгое время вели тяжбу с Софией Ротару по поводу памятника архитектуры «Ванное отделение А. И Роффе», построенного в изящном восточном стиле (1897 г., фасад проектировал М. П. Краснов). Им хотелось устроить здесь «Музей моря», а Ротаре — виллу, хотя поговаривали, что она уверяла, будто здесь будет Дом детского творчества. Ей это было удобно. Дополнительно к элитной квартире в девятиэтажке на улице Гоголя, иметь виллу у моря, примыкающую к киноконцертному залу «Юбилейный», а рядом Театр имени А. П. Чехова и Госфилармонию на ЮБК. В итоге, все театрально-музыкальные заведения города в двух шагах ходьбы друг от друга, и в лучших местах города. Колодницким эта тяжба надоела, они уехали в Израиль, в 1991–1996-х гг. здание снесено, воссоздано по чертежам и потеряло свой первозданный вид, а созданный на его месте бутик-отель «Вилла София» прекрасно дожил до нашего времени.
Подробно о том, как жили ялтинцы в середине XX века: как ходили с авоськами за молоком, как выполняли сталинские программы и благоустраивали парки. Чем топили дома, почему так любили бани и почему во всем был командный дух — об этом в продолжении серии ялтинских заметок.
После войны в разрушенную Ялту было привлечено отовсюду множество работников — обслуживающего персонала для здравниц: рабочих, водителей, врачей, учителей, управленцев и других. У всех людей был огромный энтузиазм по скорейшему восстановлению городского хозяйства. Уже через год после окончания тяжелейшей войны, они озаботились созданием собственного парка, так как Массандровский и Ливадийский парки находились далеко от центральной части города. Это решение было в русле старых государственных концепций преобразования Южного берега Крыма в «берег — парк» (царская концепция) и «город — сад» (советская концепция).
На месте Желтышевского пустыря в течение приблизительно пяти лет (1947 — 1952 гг.) был создан прекрасный Приморский парк. Он создавался «всем миром» под руководством выдающегося специалиста по парковому хозяйству, директора «Курортзеленстроя» Гюго Андреевича Вийпуса. Наиболее детальный исторический экскурс в историю этого парка, написанный по архивным документам, сделан в работе: Арбатская Ю., Вихляев К. Ялта. Приморский парк. История, 2013 (kajuta. net/node/3409).
Если бы не помощь всех трудовых коллективов и учащихся города, этот парк создавался бы лет 20-30, как раз столько же, сколько понадобилось, чтобы превратить его в элитную застройку и автопарк после развала СССР.
Также «всем миром» озеленялся в 50-х годах холм «Дарсан», а в 60-х —склон-пустырь при строительстве пансионата «Донбасс». Казалось, после войны людям должно быть не до парков и садов, но все они хотели иметь красивую и здоровую среду обитания, то есть любоваться красивой окружающей средой и дышать целебным воздухом. Это как раз совпадало с линией партии и советской пропагандой здорового образа жизни.
При создании Приморского парка параллельно внедрялась сталинская программа под названием «Преобразование природы Крыма», предусматривающая, в частности, массовое выращивание цитрусовых на Южном берегу Крыма и посадку эвкалиптов в Приморском парке. Последние, к сожалению, не прижились, в отличие от Грузинского побережья, где они параллельно избавили людей от комаров. Программа тотального высаживания цитрусовых на Южном берегу Крыма также не пошла, хотя к огородам ялтинцев подводился водопровод, монтировались железные бочки с кранами, а также бесплатно раздавалась рассада цитрусовых, в основном лимонов. Для этой программы хорошо подходит название «программа «лимонизации» ЮБК», которая быстро была свёрнута после смерти Сталина.
При восстановлении городского хозяйства требовались огромные объёмы песка, щебня и грунта. Песок добывали с помощью барж на шельфе Южного берега Крыма, щебень — в местных карьерах (например, карьер Шарха, расположенный в районе Малого маяка). При строительстве Приморского парка землю везли с Ай-Петри. Помню, как во время зимних штормов были случаи выброса барж на берег, что доставляло большое удовольствие ребятишкам. Массовая добыча песка на шельфе ЮБК приводила к нестабильности берегового склона и пляжей, и от нее в последствии отказались.
Одной из особенностей послевоенного хозяйственного быта ялтинцев было использование керосина. По их дворам в определённые часы и дни разъезжали лошадиные повозки с керосиновыми бочками. Люди заранее занимали очередь, расставляя камешки-метки. Хорошо помню, как я, маленький, ходил с мамой за керосином в Народный переулок на границе с улицей Литкенса. Керосин использовался для приготовления пищи с помощью примусов, керогазов и керосинок, также как прекрасное средство для заживления самых страшных ран. Помню, когда в детстве мы с моим другом Генкой Лейтан (музыкант-флейтист, в свое время уехал в Петрозаводск) чинили велосипед, и два моих пальца попали под его цепь, его бабушка сразу же засунула мою руку в банку с керосином, а моя мама потом долго её благодарила.
После поступления газа в Крым (сначала баллонного, потом по трубам) где-то в 70-х гг., нужда в использовании керосина для приготовления пищи отпала, а чуть позже о нём забыли как и о прекрасном лечебном средстве.
До газификации Южного берега Крыма для отопления небольших домов использовалось печное отопление, а для крупных домов — котельные. К санаторным и ведомственным котельным обычно подключались близлежащие многоквартирные дома, которые работали вначале на угле, а позднее — на дизельном топливе.
Уголь и дрова для печек ялтинцев развозились на самосвалах и грузовиках по заранее сделанным заявкам в «Курхозконтору». Печное отопление и котельные сильно загрязняли атмосферу города в зимний период года, а бензапирен, содержащийся в смолистых веществах продуктов сгорания, является, как известно, источником онкологических заболеваний. Помню, что при разработке «Территориальной комплексной схемы охраны курорта Большая Ялта» (1988-1989 гг.) отмечалось, что Ялта занимает чуть ли первое место на Украине по детским онкологическим заболеваниям (в разработке этой схемы под руководством Украинского Гипрограда принимало участие около 20 НИИ и вузов, в том числе и Ялтинский отдел ВНИИ по охране вод Госкомприроды СССР (Харьков), которым я тогда руководил).
Помимо керосина, угля и дров по дворам ялтинцев развозили в бидонах молоко, которое, естественно, не шло ни в какое сравнение с настоящим, а также другие натуральные продукты. Коров местное население держало в бывших татарских селениях Дерекое (Ущельное), Ай-Василь (с. Васильевка) и Аутка (пос. Чехова). Практика развоза угля, дров, керосина, молока и другой продукции по дворам небольших городов имеет своё дореволюционное начало.
Во всех школах учеников обязывали собирать металлолом. Были какие-то нормативы, но их сильно не придерживались. Сколько принесёшь, столько и принесёшь. Когда крупногабаритный металл, например, ржавый забор, тащили волоком по земле, то раздавался неприятный лязг и треск. Мы, ученики школы № 6, складировали его на заднем хозяйственном дворе, где располагалась кочегарка с кучей угля. Металлолом отправлялся на ближайший металлургический комбинат в г. Керчь.
Местные домохозяйства в то время генерировали на порядок меньшие объёмы мусора. Органические отходы жители закапывали на своих огородах и в садах, бытовые отходы неорганического происхождения относили в мусорные баки, которые регулярно опорожнялись специальным автотранспортом. Использование оборотной стеклянной тары также способствовало поддержанию хорошего экологического состояния территорий. Помню, что молочная тара была трех видов — литровые молочные бутылки с белыми крышками, пол-литровые молочные бутылки с такими же крышками, такие же бутылки из-под сливок с желтоватыми крышками, из-под простокваши с синими крышками, а также из-под ряженки и кефира, 250-граммовые банки из-под сметаны. Были также пол-литровые зелёные бутылки из-под сока и светлые из-под минеральной воды, а также трехлитровые банки из под сока. Вино-водочная тара меня не интересовала, но ее ассортимент был так же большой. Пунктов приема стеклянной тары в городе было достаточно, некоторый вид тары, например молочной, принимали в обмен на продукты соответствующего вида.
В магазины народ ходил с сетками, их покупали или вязали сами, потом пошли матерчатые сумки из натуральной ткани, далее — из синтетический. В магазинах продукты завёртывали в бумагу и целлофан, масло и другие жирные продукты — в специальную промасленную бумагу, которая имела жиростойкие свойства. Для сыпучих продуктов продавцы тут же при покупателях мастерили кульки, иногда использовались газетные и журнальные страницы. Используемый ранее бумажный упаковочный материал практически не вредил природе, в отличие от сегодняшнего времени, в котором проблема утилизации упаковочных синтетических материалов до сих пор толком не решена, что наносит огромный вред окружающей среде.
В рассматриваемые годы, в отличие от сегодняшнего времени, регулярно проводились мойка и уборка проезжих частей и улиц. Поливальные машины брали воду из речки Дерекойка, выше кинотеатра Октябрь, где был сделан специальный въезд для машин в русло речки. Отмечу, что до революции воду для полива улиц брали из моря напротив Александровского сквера (левее устья р. Учан-Су). Был также парк подметальных щёточных машин, которые позже заменились на вакуумные уборочные машины. Ливневая подземная канализация и поверхностные ливнестоки содержались в хорошем состоянии, они стали забиваться только в после советское время, когда ни на что уже не было денег. Сейчас легче построить новые ливневоды, разведя на много лет грязь, чем очистить старые.
Сам народ, в конце 50-х — начале 60-х годов, при отсутствии благоустроенных квартир с ваннами и душем, мылся в двух ялтинских банях. Одна находилась чуть выше стадиона, вторая — в Ущельном, не далеко от кинотеатра «Октябрь» на правом берегу речки Дерекойка. Это было важной составляющей быта людей, так как детей можно было помыть в тазах и корытах, а взрослым приходилось ходить по субботам, как было заведено, в бани.
В эти же годы характерны были небольшие похоронные процессии, которые узнавались по заунывной музыке духовых оркестров, игравших похоронные марши. Морг в то время находился на территории Ялтинской городской поликлиники в простом гараже, где и складывали вповалку трупы, рядом с кинотеатром «Спартак», а кладбище — за стадионом в сторону водопада Учан-Су. Это дореволюционное Ауткинское кладбище до сих пор функционирует, но мест на нем практически уже нет. Не просто приличный морг, а лучший в СССР морг, по словам начальника Ялтинского горздравотдела Есикова Александра Степановича удалось построить в начале 70-х годов. Этому предшествовали долгие мытарства, и только когда он показал фотографии трупов в гараже первому секретарю горкома партии Андрею Куценко, слово которого было решающим, были получены 48 тысяч рублей, на которые и был построен лучший в СССР морг, вспоминал А. С. Есиков. Он также хорошим словом вспомнил потомственного паталогоанатома, доктора медицинских наук Лифшица Александра Михайловича, который стоял у истоков создания централизованной паталогоанатомической службы в Ялте. С сыновьями А. М. Лифшица я в то время дружил, так как их семья жила рядом в Народном переулке. Сережа Лифшиц закончил 12-ую английскую школу в 1967 году, выучился на врача и долгое время был главным офтальмологом Ялты и заведующим глазным отделом Ялтинской городской больницы, а Юра, закончив в следующим году эту же школу, закончил позже свердловский мех-мат и остался работать в Свердловске. Воспоминания А. С. Есикова, с которым я был знаком по работе в Ялтинском горисполкоме (в конце 80-х-начале 90-х годов), я почерпнул на старом сайте газеты «Крымское эхо» (old-eho. info), где с ним было опубликовано интервью Андрея Коновалова о развитии ялтинского здравоохранения в 60-90-х годах под названием «Больницу в Ялте построили из-за президента США». Но это уже другая не менее любопытная история.
Одной из особенностей хозяйственной деятельности в Ялте в рассматриваемые годы было наличие крупного рыболовецкого флота. Рыболовецкие суда-сейнеры были закуплены государством и безвозмездно после войны переданы рыболовецкому колхозу «Пролетарский луч». Его контора находилась в конце улицы Рузвельта и в начале улицы Свердлова, напротив Морского вокзала, в красивом белоснежном здании Клуба рыбаков.
Множество сейнеров вели лов ставриды, кефали, скумбрии и другой черноморской рыбы. Для её переработки был создан Ялтинский рыбокомбинат союзного значения. Его разнообразные деликатесы мы покупали в центральном гастрономе на Набережной, который после развала СССР был уничтожен вместе с рыбокомбинатом. Гастроном отличался большими и глубокими подвалами, где всё время с помощью льда поддерживалась низкая температура. Эти же деликатесы, вместе с другой качественной съедобной продукцией, продавались и во втором фирменном гастрономе, который находился, как тогда называли, «на цепи», за мостом через речку Дерекойка (бывший Полицейский мост у Клуба моряков, последнего уже нет). Позже был открыт фирменный рыбный магазин «Черноморец», в котором в нулевые годы нормальной рыбы уже не было.
Зимой сейнеры вместе с прогулочными и рейсовыми катерами, вытаскивались на берег правее устья р. Дерекойка, захламляя тем самым центр города. В постсоветское время в этом месте понаставили громыхающие аттракционы, а в 2019 г. — огромный, никому ненужный ледовый каток.
При чрезмерном вылове рыбы и загрязнении прибрежных вод её запасы истощились, и рыболовецкий флот был ликвидирован. Похоже, это произошло в конце 70-х — начале 80-х годов, так как в середине 80-х годов я не помню, чтобы зимой в центре города напротив памятника Ленина стояли ржавеющие суда, а в остальное время года — чтобы они вели лов рыбы. Поговаривали, что сейнеры перебросили в Керчь. После этого рыбокомбинат, до его ликвидации в начале 2000-х годов, работал на привозном сырье.
Чем отличалась жизнь горожан в те годы и их хозяйственный быт? Стабильностью во всём, копеечными ценами на товары и услуги, бесплатностью многих государственных услуг (учеба, лечение, путевки и т. д.). Если буханка белого хлеба стоила 20 копеек, булочка с изюмом с поджаренной коричневой корочкой — 9 копеек, стакан воды с сиропом в автомате с харьковским брендом — 3 копейки, разговор в телефонной будке — 2 копейки, то человек знал, что и через 5 и 10 лет все это будет стоить столько же. Народнохозяйственное планирование позволяло держать все цены на стабильном уровне, об инфляции мы и понятия не имели. Поэтому многие люди после спланированного развала СССР «посходили с ума», прокляв новый буржуазный строй.
