Исмагил Шангареев и Нурали ЛатыповДИАЛОГИУскорение исторического времени в XXI веке позволяет чаще пересматривать то, что вчера казалось незыблемой истиной. В этой связи, хотелось бы вспомнить, одно из ключевых (на мой взгляд) утверждений, высказанных в прошлой редакции этой статьи: футурология, обращенная в прошлое, — это нечто, требующее понимание законов синергетики, которые действуют в конструкции времени вопреки обычной логике познания. Помните, как это у Пастернака:Однажды Гегель ненарокомИ, вероятно, наугад,Назвал историка пророком,Предсказывающим назад.Важно отметить, что это не просто поэтическая сентенция, в которой нашли отражение поразительные прозрения Гегеля и Шлегеля (фраза принадлежит последнему), которые понимали важность и научную допустимость «предсказания прошлого». В сегодняшнем нашем моем диалоге с Нурали Латыповым, я хочу обратиться к тому моменту, когда для России был сделан выбор между христианством и исламом. В том, что такой выбор был, я думаю, сегодня никто не сомневается, и этот выбор обозначил начало большого Пути, который пролегает от Киевской Руси до великой России, страны, в которой мы сегодня живем. В заключительном разговоре я хочу заняться футурологией, выстроив вероятные события не из настоящего в будущее, а из прошлого в настоящее. Футурологи так не делают, но мне, я думаю, как далекому от этой науки человеку будет простительно перенестись мысленно в Х век и попытаться понять, что произошло в период правления Князя Владимира Красное Солнышко и была ли альтернатива развития той части Евразии, которую мы называем Россией.Нурали ЛатыповВообразить себя в Х веке? Это увлекательно, но насколько продуктивно? И потом все-таки необходимо учитывать, что, когда мы идем по целенаправленному лучу в прошлое, реконструкция реальных событий на основе первоисточников все же недостаточно высока. При этом надо принимать во внимание то, что в летописях и трактатах тех лет политической конъюнктуры не меньше, чем в современных СМИ. На какие первоисточники будем опираться?Исмагил ШангареевС одной стороны, на знаменитую «Повесть временных лет», с другой — на «Китаб Табаи аль-Хайяван аль-Бахри валь-Барри» средневекового ученого Шараф аз-Заман Тахир аль-Марвази. Хочу пояснить, что в книге аль-Марвази есть раздел «О природе людей», где приводятся важные для нас сведения о восточнославянских народах. Строя свои размышления на этих двух интерпретациях реального положения дел, я надеюсь найти золотую середину той реальности, которая неизбежна искажена в угоду религиозным и политическим интересам как в прошлом, так и в настоящем. Нурали ЛатыповПолагаю, вы правы… Искажение реальности в так называемых первоисточниках настолько большое, что я бы их причислил к тому, что принято называть сказаниями или легендами. Но, как говорят в народе, «сказка — ложь, но в ней намек, добрым молодцам урок». Первоисточники хоть и несут в себе эффект кривого зеркала, при внимательном и непредвзятом прочтении всегда содержат и «намек», и «урок». Вот перед нами две книги — «Повесть временных лет» и «Китаб Табаи аль-Хайяван аль-Бахри валь-Барри». По объему информации, подробностям и обилию фактического материала «Повесть временных лет», безусловно, наш главный ориентир в осмыслении того, кем же в действительности являлся Владимир Святославович Красное Солнышко в разные годы своего правления — христианином или скрытым мусульманином, а может, и тем и другим?
Великий князь Владимир избирает религию. И. Эггинк, 1822Исмагил ШангареевСогласно источникам, в самом начале своего пути князь Владимир был наместником в Новгороде. Это была удача для молодого князя, который, будучи бастардом, мог затеряться в толпе подобных ему отпрысков. Известно, что в силу своего географического расположения Новгород был в зоне культурного влияния Волжской Булгарии, которая в то время уже была частью мусульманского мира. Владимир, как показывает его дальнейшая судьба, не был равнодушен к идеям ислама. Естественно, этого нет в летописях, что, однако, не мешает американскому историку-востоковеду Омельяну Прицаку утверждать, что именно в Новгороде Владимир принял ислам. Нурали ЛатыповГотовясь к нашей беседе, мы просмотрели довольно много работ, посвященных религиозным предпочтениям Владимира Красное Солнышко, которые довольно резко менялись в различные периоды его жизни. Большинство авторов считают, что версия о принятии Владимиром ислама не находит подтверждения в череде тех событий, которые последовали после новгородского периода его жизни. Ведь, выйдя победителем в борьбе за киевский трон и став князем Киевским, Владимир провел первую религиозную реформу, дабы объединить племена вокруг Киева, и утвердил господствующей религией язычество с идолом Перуном во главе. Прими Владимир ислам еще в свою бытность в Новгороде, он бы не стал искать в язычестве объединяющую силу, а обратился бы к могучей интеграционной энергии ислама. Разве это не очевидно?Исмагил ШангареевИстория — это не только очевидное, но и невероятное. Причем невероятного порой гораздо больше, чем очевидного. Помните, была такая телевизионная передача «Очевидное — невероятное», которую вел один из выдающихся физиков и общественных деятелей Сергей Петрович Капица? Так вот там было немало примеров того, что не подчиняется ни логике, ни факту, но тем не менее реально существует. Владимир, как показывает история, был большим прагматиком. Он поступал не так, как, может быть, ему хотелось, а так, как того требовали обстоятельства. Он мог вынашивать планы на будущее, породниться с казанским ханом, но при этом решать вопросы со скандинавами, которые помогли ему захватить власть. Общеизвестно, что Владимир боролся за власть в Киеве со старшим сыном Святослава Ярополком, который был христианином и возглавлял так называемую христианскую оппозицию. Именно варяги в этом противостоянии сыграли решающую роль и привели Владимира на киевский трон. Цена вопроса — религиозная реформа, которую можно охарактеризовать как шаг назад, дабы языческие боги напились крови его врагов. Но далее, когда цель была достигнута, Владимир начал искать пути объединения Киевской Руси на основе одной из мировых религий.Нурали ЛатыповВы полагаете, что ислам мог быть реальной альтернативой православию? А как же весьма прочные и глубокие связи Киевской Руси с Византией? Какие у нас сегодня есть основания считать, что ислам вообще имел какие-то шансы стать объединяющей религией для княжеств, входящих в Киевскую Русь?Исмагил ШангареевДавайте обо всем по порядку. Ислам не мог быть, а был реальной альтернативой уже в новгородский период жизни Владимира.Что касается прочных и глубоких связей с Византией, то точно такие же связи (может быть, даже еще более прочные) были у Киевской Руси с Волжской Булгарией, которая в то время уже являлась частью исламского мира.В чем принципиально проявились эти связи, так это в том, что Владимир женился на правнучке царя Алмуша, который еще в 922 году провел исламизацию Волжской Булгарии. Хочу заметить, что произошло это без тех жестоких кровавых событий, которые сопровождали принятие христианства на Руси.И тут возникает вопрос: приняла принцесса христианство или Владимир Красное Солнышко был мусульманином?Нурали ЛатыповА если мыслить нелинейно, если предположить, что Владимир Красное Солнышко относился к религии как средству реализации своих политических задач и поочередно становился то язычником, то христианином, то мусульманином? И все это только маски. Ему нужно узурпировать власть, поправ интересы христианства, — он обращается к язычникам; нужно провести объединение — использует византийские механизмы решения задачи, огнем и мечом насаждая христианство на Руси; важно иметь добрососедские отношения с Волжской Булгарией — он женится на мусульманке, позиционируя себя при этом как человека, еще в молодости принявшего ислам. Это всего лишь мои размышления на тему, но полагаю, что мы сегодня не должны уподобляться христианским летописцам и делать из князя Владимира некоего святого, который думал лишь о том, как распространить христианство на Руси. Это был политик. Как показывают те же летописи, это политик, для которого не было ни моральных, ни каких-либо иных ограничений. Подумайте сами: что могло заставить булгарского кагана Муэмина II выдать свою дочь за иноверца, который еще вчера поклонялся языческим идолам? Он опасался военной мощи князя Владимира? Нет, скорее наоборот. Как это ни кощунственно прозвучит, но каган, скорее всего, мог отдать дочь мусульманину, каким по мере надобности мог предстать князь Владимир, исполнив все надлежащие религиозные обряды.
Конечно, надо делать определенную коррекцию на чувства Владимира, его человеческие привязанности, но опять-таки вызывает подозрение, что о булгарской принцессе (жене Владимира) и их «любимых чадах» Борисе и Глебе в летописях написано так, словно это была единственная его семья. И вот еще что интересно: старший сын Владимира Святополк, который был законным наследником (сын греческой монахини), «не был люб», в отличие от Бориса и Глеба. Так, например, командовать войском, собранным в 1015 году против печенегов, князь Владимир доверил Борису, а не старшему сыну христианину от рождения Святополку.Почему я подчеркиваю этот факт — «христианин от рождения»? Думаю, вдумчивому читателю наших диалогов понятно. Именно Святополк Окаянный (так он известен в истории) предал смерти своих братьев, рожденных от мусульманки.
Николай Рерих. Святые Борис и Глеб. 1942.Исмагил ШангареевДумается, не только женитьба на мусульманке предопределила религиозные предпочтения Владимира Красное Солнышко. Не будем забывать о «Китаб Табаи аль-Хайяван аль-Бахри валь-Барри», в которой известный врач (многие годы служивший при дворе сельджукского султана Мелик-шаха I) и путешественник аль-Марвази приводит весьма интересные сведения о переходе руссов в христианство и попытке князя Владимира провести третью религиозную реформацию. Как мне все это представляется:1-я реформация: установление вопреки росту христианских настроений древних языческих культов;2-я реформация: переход от язычества к христианству;3-я реформация: переход от христианства к исламу и воссоединение с Волжской Булгарией.В конце своего правления Владимир увидел новые перспективы, возможно, предвидел, что Волжская Булгария скоро станет реальной военно-политической силой, и надо искать веские основания для создания прочного союза с булгарами. Кроме того, инициатива организации посольства в Хорезм могла исходить не столько и не только от Владимира Красное Солнышко, но и от его детей Бориса и Глеба, воспитанных их матерью-мусульманкой. Известно, что Князь Владимир собирался изменить принцип престолонаследия и завещать власть любимому сыну Борису, который был способен провести третью религиозную реформацию как внук кагана Муэмина II. Однако этому не суждено было сбыться — и Борис вместе с братом Глебом стал одним из первых христианских святых, принявших мученическую смерть.Нурали ЛатыповИсмагил Калямович, в продолжение нашего диалога я предлагаю, насколько это возможно, избегать категоричных суждений, отдавая предпочтение теории вероятности. Особенно в вопросе, связанном с возможным выбором Владимиром Красное Солнышко ислама как объединяющей религии.Исмагил ШангареевСовершенно с вами согласен. Категоричность суждений – тупиковый путь. Говоря с позиций вероятности, мы с вами свободны делать самые смелые предположения, оценивать события так, словно перед нами несколько альтернативных реальностей. Это, безусловно, продуктивный и, главное, в своей основе системный подход. Кто-то очень верно заметил, что часто через ворота мечты мы легко попадаем в мир реальности. В нашем случае это возможная реальность, неизрасходованный ресурс самоорганизации в истории России.Предлагаю обратить серьезное внимание версию доктора философских наук Виталия Поликарпова, изложенной в его фундаментальном труде «Если бы… Исторические версии». Так, в частности, он пишет: «…русские X столетия были уже подготовлены к восприятию ислама, который мог предопределить пути развития русской цивилизации. Ислам имеет свои особенности, отличающие его от других мировых религий – христианства и буддизма: он не просто религия, а образ жизни. Уникальность ислама представляет собой целостную культуру – право и государство, философия. И искусство, религия и наука, обладающие своей неповторимостью, и, хотя ислам исторически близок многим европейским культурным традициям, сравнительный анализ показывает наибольшую удаленность ислама от европейского стандарта и его определенное сходство с китайскими религиозно-доктринальными нормами. И все эти черты и свойства ислама были восприняты Киевской Русью, придав своеобразие русской цивилизации и в значительной мере определив пути ее развития».И как главное следствие: «Русская культура впитала все достижения арабо-мусульманской цивилизации в области науки, медицины, архитектуры, поэзии и пр., что сделало Россию лидером в мире науки и обеспечило ее экономический расцвет и неслыханный взлет культуры и авторитет в мире».Все замечательно в этом отрывке – и то, с какой вдумчивой объективностью дана идея русского халифата, и то, как масштабно раскрыты вероятные геополитические процессы, и глубокое понимание того, что, получи русская культура научные достижения арабо-мусульманского мира, Россия стала бы бесспорным лидером в науке задолго до западноевропейского Ренессанса уже в X — XI веков.Нурали ЛатыповДобавлю к этому, что сам ислам обогатился бы пассионарностью активного тюрко-славянского этногенеза, несущего в себе ритмы иного созидания, иного созидательного культурного наполнения. Исламская цивилизация могла получить расширение духовных границ, что, несомненно способствовало бы ее еще большей эллинизации и открытости, толерантности и синергичности в отношении других цивилизаций, культур и религий. Скажу только, что у князя Владимира выбор был, и, согласно многим фактам, он делал его не раз, сначала выбрав язычество, далее тесные связи с Византией продиктовали ему новый выбор – православие. Существовала вероятность и иного выбора. Россия могла стать католической или мусульманской, но я убежден, что это была бы та же великая страна, та же матушка-Россия, но, несомненно, с менее драматичной историей и более позитивной демографической ситуацией. Исмагил ШангареевТак и хочется обратить внимание мировой общественности туда, где Ибн Сина пишет свой бессмертный «Канон врачебной науки», Аль-Хорезми создает свою аль-жабр (алгебру), Хайям сочиняет рубаи, записывая их на полях своих математических трактов. Хочу особо отметить, что мусульманский Ренессанс – это не только эпоха, в которую жил Ибн Сина, но и время реформаций Владимира Красное Солнышко. Время их жизни приблизительно совпадает. Ибн Сина в начале XI века работает в Академии Мамуна в Хорезме, князь Владимир, отправляет примерно в то же время послов к Хорезмшаху в надежде найти ответы для будущего Киевской Руси в культуре мусульманского Ренессанса. Духовный выбор человека всегда присутствует в нем как дар Аллаха. Сразу вспоминаются строки из бунинского «Зеленого стяга»:Ангел смерти сквозь тьмуВопрошает у мертвых их символы веры:Что мы скажем ему?Князь Владимир Красное Солнышко мог выбрать ислам для объединения Киевской Руси, и цивилизация античного мира проявилась бы мусульманским Ренессансом на русских просторах. Ибн Сина со своим бессмертным «Каноном» отправился бы из Хорезма не в персидский Исфаган, а в Киев, аль-Бируни мог создать Академию Владимира Красное Солнышко в Великом Новгороде, Омар Хайям мог заглянуть к друзьям в Чернигов…
Предлагая читателю, сокращенный вариант наших диалогов с Нурали Латыповым, я еще раз надеялся взглянуть на историю сквозь призму системообразующих особенностей религии, ее расширенного понимания, как фактора, детерминирующего развитие культуры и науки (как пример, Восточный и Западный варианты Ренессанса), образа жизни и этнопсихологии. Мы с Латыповым высказали свои точки зрения, которые в целом совпали. Надеюсь, что заинтересованный читатель найдет в наших размышлениях историческую логику и пойдет дальше, подтверждая или опровергая нашу попытку увидеть в истории многовариантный процесс. Полагаю, что это нужно не столько для понимания прошлого, сколько для определения сущности будущего исторического выбора.Блог Исмагила Шангарееваhttps://www.business-gazeta.ru/article/358439https://www.business-gazeta.ru/article/359176
