На протяжении последнего месяца ведутся непрерывные разговоры на тему экономического кризиса, спровоцированного «пандемией коронавируса». «Вирусная» истерия запустила механизм разрушения российской экономики и, если процесс не остановить, то страну может ждать самая настоящая катастрофа. Пострадавшими окажутся десятки миллионов граждан, потерявших работу и, соответственно, источники существования.
Однако еще не поздно «нажать на тормоза», т.е. принять на уровне федеральной власти срочные меры по предотвращению банкротства компаний и по компенсациям потери доходов граждан. Спектр предлагаемых мер очень широк. Это прямые субсидии юридическим и физическим лицам; частичное или полное списание ранее накопленных долгов по налогам и кредитам; беспроцентные государственные кредиты бизнесу; государственные гарантии под кредиты коммерческих банков; субсидирование процентных ставок по кредитам банков; продовольственные карточки гражданам (централизованное государственное распределение продовольственных ресурсов); компенсации за счет бюджетных средств зарплат работникам частных компаний на время карантинного простоя; отмена налогов или снижение ставок по налогам (по крайней мере, на время острой фазы кризиса), налоговые каникулы (отсрочка выплаты налогов на время кризиса), кредитные каникулы (отсрочка в погашении и обслуживании кредитов на время кризисов) и т.п. Но все эти и другие подобные меры, в конечном счете, должны обеспечиваться за счет государственных средств. А это, в первую очередь, федеральный бюджет.
С учетом кризисной ситуации в Закон о федеральном бюджете РФ, принятом еще в прошлом году, были внесены коррективы. 18 марта президент РФ подписал соответствующий закон, который предусматривает увеличение расходов бюджета в 2020 году на 162,7 млрд рублей – до 19,7 трлн рублей, в 2021 году – на 556,9 млрд рублей, до 21,2 трлн рублей, в 2022 году – на 677,6 млрд рублей, до 22,44 трлн рублей.Но эти мизерные прибавки бюджетных расходов, могут оказаться, как говорится, что «мертвому припарки».
Только в результате апрельского тотального карантина, по оценкам экспертов, экономические потери предположительно составят от 2 до 4 трлн руб. Чтобы купировать эти потери, нужна сопоставимая по величине финансовая помощь, причем не размазанная во времени, а срочная, в пределах карантинного месяца.
А упомянутая выше прибавка бюджетных расходов на 2020 год в размере 162,7 млрд руб. оказывается именно «размазанной» до конца года. В расчете на месяц получаются гомеопатические дозы.
Но есть еще один государственный источник, автономный от федерального бюджета. Это Фонд национального благосостояния (ФНБ). Его государственные чиновники любят называть «подушкой безопасности».
ФНБ родился в 2008 году, когда произошла реорганизация Стабилизационного фонда РФ. Он был разделен на Резервный фонд и ФНБ. Формирование обоих фондов предусматривалось за счет нефтегазовых доходов. Первый фонд предназначался для покрытия дефицитов федерального бюджета. Два года назад он был исчерпан и прекратил свое существование. Остался ФНБ. Напомню, что он создавался для улучшения пенсионного обеспечения российских граждан. Именно так было записано в соответствующих нормативных документах. Сегодня об этом власть предпочитает не вспоминать.
ФНБ в отличие от Резервного фонда не только не истощился, но, наоборот, существенно прирос в прошлом году, превысив 7% ВВП.
Когда же подоспел вирусно-экономический кризис, то со стороны политиков и бизнеса раздались призывы направить все ресурсы ФНБ на борьбу с кризисом и его последствиями. Власть же на подобные призывы до последнего времени не реагировала и «валютную кубышку» не распечатывала.На 1 марта 2020 года, согласно последним официальным данным Минфина, в ней находилось 123,4 млрд долл., или в пересчете на национальную валюту – 8,25 трлн руб. В относительном выражении это 7,3% ВВП.
На днях правительство все же приняло решение о распечатывании «валютной кубышки» ФНБ. Но нет, не для спасения российской экономики и граждан. А… на покупку у Центробанка Сберегательного банка. Сама по себе легитимность купли-продажи сомнительна (ведь Центробанк в свое время получил Сбербанк бесплатно). Но и момент сделки выбран удивительно «кстати». Ибо сумма сделки равная 2,14 трлн руб. могла бы помочь продержаться на плаву российскому бизнесу в тяжелый карантинный месяц апрель.
Министр финансов А. Силуанов еще в прошлом году говорил, что «валютная подушка» ФНБ позволит России продержаться в случае неблагоприятных внешних условий (падение цен на нефть, экономические санкции и др.) в течение целых десяти лет. Новый премьер-министр Михаил Мишустин в феврале назвал более скромный срок – 4-6 лет. Тоже неплохо. А сейчас оказывается, что ФНБ может полностью истаять к началу лета, максимум к началу осени.
Дело в том, что России надо погашать внешние государственные долги. Во-первых, долг федерального правительства. Во-вторых, долги государственных корпораций и акционерных обществ с участием государства в капитале 50 и более процентов. Сумма этих двух долгов называется расширенным государственным долгом. По моим прикидкам, на начало апреля его величина составляла около 210 млрд долл.
Раньше Минфин и государственные компании погашения своих долгов и их обслуживание осуществляли за счет новых заимствований на мировом финансовом рынке. Сегодня такие заимствования в условиях глобального кризиса весьма проблематичны.
И государство явно рассчитывает, что свои внешние долговые обязательства оно будет осуществлять за счет той же «валютной кубышки» ФНБ. На нее же рассчитывают и компании, попавшие в число «бессмертных» – список «системообразующих предприятий», который на прошлой неделе был утвержден правительством. Это 646 предприятий, которым правительство обещало помощь и некие гарантии от банкротств. Но, похоже, далеко не всем счастливцам, попавшим в указанный список, денег из ФНБ хватит. И их может ждать участь «простых смертных», т.е. компаний малого и среднего бизнеса.
Думается, действовать следует более радикально. А именно – необходимо распечатать «кубышку» под названием «Международные резервы Российской Федерации» (другое их название – «Золотовалютные резервы Российской Федераций»).
Согласно данным Банка России, на 13 марта 2020 года международные резервы России составляли 581,0 млрд долл. Это рекордная величина за последние годы. Спустя неделю, 20 марта их величина снизилась до 551,2 млрд долл., т.е. почти на 30 млрд долл. А вот 3 апреля (последние данные) они составили 564,4 млрд долл. Т.е. за две недели, несмотря на вирусно-экономический кризис, они приросли на 13,2 млрд долл.
Можно было бы предположить, что международные резервы Российской Федерации – резервы государства. Но это не совсем так. Если мы погрузимся в документы Центрального банка Российской Федерации, то поймем, что Центробанк управляет всеми золотовалютными резервами и только часть их принадлежит государству, а другая часть – резервы самого Банка России.
Банк России и государство Российской Федерации – две, как говорят в Одессе, большие разницы. В статье 2 Федерального закона о Банке России читаем: «Государство не отвечает по обязательствам Банка России, а Банк России – по обязательствам государства». Для самых непонятливых на сайте Банка России даются дополнительные разъяснения: «Банк России выступает как особый публично-правовой институт, обладающий исключительным правом денежной эмиссии и организации денежного обращения. Он не является органом государственной власти, вместе с тем его полномочия по своей правовой природе относятся к функциям государственной власти, поскольку их реализация предполагает применение мер государственного принуждения» (курсив авт. – В.К.).
Минфин России размещает свою «валютную кубышку» на депозите Банка России, а тот управляет казенной валютой. В общей величине международных резервов на ту часть, которая принадлежит Минфину, в последние годы приходилось приблизительно 20-25 %. Остальное – это резервы Банка России, который государственным не является и по государственным обязательствам не отвечает. На 1 марта текущего года величина ФНБ, как я уже выше отметил, 123,4 млрд долл., а все международные резервы, которыми управлял Банк России, составили 570,1 млрд долл. Нетрудно подсчитать, что минфиновская часть в резервах была равна всего лишь 21,6%. Резервы, принадлежащие Центробанку, – почти 4/5, или в абсолютном выражении 446,7 млрд долл.
Возникает закономерный вопрос: зачем Центробанку такие гигантские резервы? Когда создавался Центробанк и принимался закон о Банке России, то предусматривалось, что он будет поддерживать стабильный валютный курс рубля. И делать это он станет с помощью валютных интервенций, т.е. покупки или продажи иностранной валюты. А что на деле?
Под предлогом необходимости накопления «патронов» для интервенций Банк России систематически наращивал международные резервы. До 2013 года валютные интервенции действительно проводились. Но вот на Неглинку почти семь лет назад в кресло председателя Банка России пришла Эльвира Набиуллина. И она заявила, что отправляет российский рубль в «свободное плавание». Т.е. она отказалась от поддержания стабильного курса рубля. Кстати, это было открытым вызовом, ибо обеспечение устойчивости валютного курса рубля вменено Банку России в качестве главной задачи статьей 75 Конституции РФ. Никто не заметил, что председатель Банка России совершил тягчайший государственный проступок. Одно влечет за собой другое. И в декабре 2014 года произошел тяжелейший валютный кризис, который выразился в том, что курс рубля упал за несколько дней в два раза. Удар по экономике страны был нанесен тяжелейший. И это сошло с рук председателю Банка России.
После этого Банк России, как ни в чем не бывало, продолжил свою политику свободного плавания рубля. Но валютные резервы без каких-либо объяснений продолжал накапливать. Объяснение очень простое: такое накопление выгодно не России, а тем странам, которые эмитируют соответствующие иностранные валюты. Т.е. Соединенным Штатам, странам еврозоны, Японии, Швейцарии, Канады и др. Удивительно, что ни один из органов государственной власти (Государственная Дума, Совет Федерации, Правительство РФ, Верховный суд, Прокуратура, Конституционный суд, Счетная палата) на протяжении нескольких последних лет будто не замечал противоправного и странного поведения Банка России в части, касающейся валютного курса рубля и международных резервов.
Сегодня, когда страна стоит на грани самой настоящей катастрофы, власти продолжают говорить: «Денег нет, но вы держитесь». Нет, деньги есть. И их – очень много. Это международные резервы, находящиеся на балансе Банка России и работающие, в конечном счете, на геополитических противников России.
Эти гигантские резервы, которые Банк России фактически приватизировал, должны действительно вернуть себе тот статус, который вытекает из их официального названия «Международные резервы Российской Федерации». Международные (золотовалютные) резервы Центробанка должны быть национализированы и переданы в управление Правительству Российской Федерации.
Кстати, напомню, что золотовалютные резервы, которые были у Советского Союза, находились преимущественно на балансе Минфина СССР и предназначались для покрытия чрезвычайных расходов (закупок отдельных товаров на мировом рынке). Ни одного доллара или фунта стерлингов на поддержание валютного курса советского рубля из этих резервов не тратилось. По той причине, что валютный курс рубля был фиксированным, определялся Госбанком СССР и пересматривался крайне редко. А для того, чтобы валютный курс рубля был стабильным, в Советском Союзе была установлена государственная валютная монополия. А без устойчивого валютного курса денежной единицы вообще сложно выстраивать экономику – хоть социалистическую, хоть капиталистическую (напомню, что краеугольным камнем международной валютно-финансовой системы, принятой на конференции в Бреттон-Вудсе в 1944 году, были фиксированные курсы национальных денежных единиц).
В общем, если мы хотим выжить в этом безумном мире, нам придется неизбежно опираться на опыт СССР, который выстраивал свою экономику в такой международной обстановке, которая была не менее сложной, чем сегодняшняя. И одним из первых и крайне срочных шагов в свете этого опыта должна стать национализация золотовалютных резервов Банка России.
Валентин Юрьевич Катасонов – профессор, д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова
