«Грехи других судить Вы так усердно рветесь, начните со своих и до чужих не доберетесь», — эти слова были написаны Уильямом Шекспиром более 400 лет назад, но и сегодня как нельзя лучше описывают все черты внешней политики англосаксов. Особенно ярко привычка ставить себя выше других поучая человечество укоренилась в Соединенных Штатах, а поскольку однополярный мир сегодня испытывает ряд проблем, Синдром американской исключительности (САИ) снова сулит беды.САИ — дурная болезнь не только американского, но и английского истеблишмента, однако ввиду размеров и военной мощи США, идеологии и экономического потенциала последствия именно этой проблемы могут затронуть все человечество.Корни данного «синдрома» стоит искать в далеком прошлом хотя бы потому, что США изначально развивались изолировано. Захват благ у коренных народов, или как это описывается в литературе — «колонизация», проходил вдали от границ великих держав, обеспечивал вседозволенность и создавал магнит для авантюристов со всего мира.Территории с мягким климатом, множеством природных ресурсов и целым рядом созданных местными жителями благ, оказались защищены водами океанов, в то время как индейские племена были слабы и не имели развитых технологий. Ввиду специфических особенностей такого переселения, контингент мигрантов «колонизирующих» регион оказался соответствующим.В «Новый свет» людей прельщала переселяться возможность безнаказанного обогащения, расширения не за счет сильных соседей, а за счет априори более слабых аборигенов. Прочие эмигранты искали возможности уйти от обременения административных систем и устоявшихся на «материке» сословных традиций. Третьи — желали начать жизнь с чистого листа, поскольку «американская нация» на первых парах состояла из преимущественно ссыльных английских, французских, испанских и прочих преступников.По существу, если откинуть голливудскую пропаганду с первичной истории США, откроется ее реальная и прозаичная картина. Американское политическое сознание начало свое формирование с первыми поселенцами времен XVII века, с миропонимания, так назваемых «отцов-пилигримов», которые рассматривали новый континент, как «землю обетованную» в религиозно-экономическом смысле.То есть мессианская идея избранности США, роль путеводной страны и штурвала для всех народов мира, проистекала из образа мысли ее основателей. В их же логике все обосновывалось на основе простой цепочки — Земля и все, что на ней, принадлежит Богу; Господь может дать землю или какую-то ее часть выбранному народу; Американцы — тот самый выбранный народ.Этот базис декларировался всеми американскими элитами на протяжении существования самой Америки, в частности в 1900 году сенатор США Альберт Беверидж писал: «…Бог сделал своим избранным народом американцев, которым Он предназначил вести к возрождению весь остальной мир».В 1990 году, спустя век, американский президент Рональд Рейган добавил: «Америка — земля обетованная, а наш народ избран самим Богом для того, что трудиться над созданием лучшего мира». В 2011 году кандидат в лидеры государства Митт Ромни снова напомнил: «Бог создал эту страну не для того, чтобы наша нация следовала за другими, судьба Америки в том, чтобы их возглавлять».Учитывая неизменность этой идеологической установки легко понять, почему «профессиональный» опыт деятельности первых «ссыльных» колонизаторов Америки стал востребованным для ее воплощения. Во всех догмах американцев рассматривалась лишь территория США — земля, а не населяющие ее народы.По этой причине всего за несколько десятков лет уничтоженными оказались свыше 20 миллионов индейцев, а те, что остались были «переселены» в резервации, то есть в непригодные для нормальной жизнедеятельности пустыни, прерии и горные районы. «Исключительность» США началась с их безнаказанности.Когда американская экономика начала свое укрепление, а в Западном мире развернулся бум использования рабов элиты США впервые пожалели о «притеснении» коренных народов, но не потому, что признали их геноцид, а потому, что не оставили себе рабов из местного населения и их пришлось доставлять в Америку используя далекий африканский континент.Сегодня темные страницы зарождения «исключительности» надежно вытеснены из публичного дискурса, напоказ выставляются лишь достижения США в XX и XXI веке — внутренняя политическая стабильность, отсутствие дефолтов, популярность культуры и экономический уровень страны. В действительности же «синдром» базируется вовсе не на этом, а на том, что генеральные принципы внешней политики США никогда не проверялись на прочность.Согласно догмам Джорджа Вашингтона, Томаса Джефферсона и Александра Гамильтона, на которые опирается Белый дом до сих пор, первым принципом американской политики была провозглашена военная сила. То есть армия как конечное средство урегулирования «внешних» проблем и конфликтов.Вторым — дипломатический эгоцентризм, то есть право не соблюдать любые договоры, обещания, союзы и обязательства, если они связывают американской элите руки, а третьим — «великая миссия» США по распространению «демократии» и «ценностей». То есть исключительность требовалась для обоснования правоприменения этих пунктов, как оправдательный базис любых экспансионистских амбиций для американской элиты.
Лишь ввиду географии и компромисса европейского и американского финансового закулисья, США на этом пути не встречали сопротивления. Никогда не воевали на своей территории, не были оккупированы, не граничили с угрозой у своих рубежей, а их экономику и инфраструктуру не обнуляли сапоги захватчиков. В случае же если такая угроза появлялась, ее как в период укрепления СССР втягивали в чужие войны.В период американо-мексиканской войны граждане США считали, что каждый из них стоит десяти мексиканцев, война показала, что это не так. На время в американское общество вернулось здравомыслие, но уже к Первой мировой войне все повторилось опять. И вновь первые же бои отрезвили американцев, но ко Второй мировой инерция дала о себе знать. После нее настали 74 года полного отсутствия «прививок», что вывело «синдром» исключительности США на уровень нынешних высот. Другими словами, долгие десятилетия пропаганда о собственном величии не встречала сопротивления, не разбивалась о взаимодействие с реальностью, существующей вне границ США. А потому в тепличных условиях, лишь укреплялась.США всегда были самой сильной нацией на своем континенте, а «большой мир» к ним не приходил, поэтому и менталитет у Вашингтона сформировался соответствующий.Опасность современных США сводится к тому, что американская нация в отличие от других, не может адекватно оценивать свое положение, на чем легко играют заигравшиеся в своих амбициях элиты.В 2016 году, кандидат в президенты и соперник Дональда Трампа Хилари Клинтон выпустила программную статью под называнием «новая американская исключительность». В ней лидер демократов (что само по себе показательно) заявила:«США — исключительная нация. Мы — последняя надежда Земли, о которой говорил Линкольн. Мы — сияющий град на холме, о котором говорил Рейган. Мы самая альтруистичная и милосердная страна, о которой говорил Кеннеди. И дело не столько в том, что у нас самая великая армия или в том, что наша экономика больше, чем любая другая, а еще и в силе наших ценностей, силе американского народа. […] Часть американской исключительности в том, что наша нация — незаменима».В России, как и в большинстве европейских стран подобные пассажи расцениваются как незаконная пропаганда «социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства» (статья 29 Конституции РФ), но главное, что эти сентенции произносила политик имевшая все шансы стать у руля самого большого военного арсенала в мире.Учитывая вышеописанное важно понять, что причина того, почему американский вариант «нацизма» так легко ложится на публику в США, сводится к тому, что эта нация никогда не страдала от войн. Не вела боевых действий на своей территории, не тонула в военных столкновениях между собой (исключая период Гражданского конфликта), не развивалась прерывисто из-за постоянных внешних вмешательств, и не сражалась с равным себе противников. До тех пор, пока этой встречи с реальностью не состоится синдром американкой исключительности останется таким какой он есть. Если же учесть, что американское общество еще и политически зомбировано, то это означает для мира массу проблем.Дело в том, что тезис об исключительности навязывается американцам с детства, но не как мировоззрение для своей страны, а как роль центральной идеологии в будущем всего человечества. Парадокс такого навязывания состоит в том, что на постулаты о демократии и свободе, накладывается противоречащий им тоталитаризм мнений. А это еще раз говорит, что «исключительность» — это инструмент, который в случае серьезных трудностей и потрясений легко может быть использовал элитами США для самых грязных внешнеполитических инициатив.Вирус превосходства, основанный на расовом доминировании, уже порождал на Западе оправдание рабства. Взгляд, основанный на возвышении над «третьим миром» оправдывал длинную череду вторжений США и стран НАТО в последние десятилетия, а тезис о социальном и ценностном доминировании сопровождает гибридное давление и по сей день.Незаметно для себя, американское общество скатывается к краю этой соблазнительной и универсальной для любой агрессии пропасти. И хотя Россия успела в военном плане обезопасить себя, а в геополитическом сформировать дуумвират с Китаем, опасность мании величия Америки преуменьшать нельзя.В феврале 2019 года в ежегодном обращение президента США «О положении в стране», Дональд Трамп на 82-й минуте речи напомнил: «извиняться за отстаивание американских интересов США ни перед кем не намерены. Почему? Потому что американцы — самая выдающаяся нация на Земле!»Тут стоило бы поинтересоваться у российских либералов, насколько подобная риторика на протяжении столетий соотносится с либеральными ценностями равенства и свобод, но это, как и прочие диалоги с «фанатами» почти всегда бессмысленно. Стоит лишь отметить что сейчас однополярный мир уступает свои позиции, в мировой политике уменьшается роль США, однако американская исключительность — это идеологическое видение, в котором вся история мира до образования североамериканского «Нового Света», воспринимается как подготовка к этому формированию, а сам «Новый мир» — как миссия в которой руководящую обязана играть Америка.Другими словами, на лицо противоречие и чем сильнее будет расти в головах этот раскол, тем удобнее для американской элиты становится выход — обвинить в своих проблемах других. Исключительная нация сеет добро, а значит, некто третий должен заплатить за наличие в «Граде на холме» накопившихся трудностей.
